Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая. 1835—1908

Чувство ненависти к Западу у средних селян и жителей мелких городков выражалось, как правило, в отношении христианских миссий, открытых по соседству. К тому времени на территории Китая жило и окормляло паству больше 2 тысяч миссионеров. С наступлением тяжких времен они, как иностранцы, легко становились объектами ненависти со стороны местного населения. Непреклонность кое-кого из священников делу только вредила. Враждебность усиливалась в периоды засухи, из-за которой для земледельцев надолго наступала труднейшая жизнь. В такие времена селяне часто устраивали затейливые обряды и молились богу дождя, отчаянно надеясь на то, что смогут пережить предстоящий год. Речь шла о жизни и смерти, и от всех селян требовалось участие в этих обрядах, чтобы бог мог ощутить их единодушную искренность. Многие обитатели христианских миссий утверждали, будто местные жители молятся не тому богу, и осуждали эти обряды как театральные представления «перед черным истуканом». Е.Г. Эдвардс, на протяжении 20 лет отслуживший в Китае врачом-миссионером, написал в своем дневнике: «Редко кому из иностранцев дано было понять (для которых все эти театрализованные представления казались бессмысленными и нелепыми), чем они привлекали народ и сколько денег тратилось на них каждый год». Таким образом, руководители миссий запрещали своим новообращенным вносить в эти мероприятия свою долю или принимать в них непосредственное участие. Естественно, что, когда засуха затягивалась, селяне обвиняли иностранцев и новообращенных в том, что они разгневали бога дождя, а им приходится погибать от голода. Когда мандарины объяснили все это священнослужителям, их ответ прозвучал непреклонно, как поделился своими наблюдениями Е.Г. Эдвардс: «Чтобы предотвратить новые недоразумения, чиновники попросили миссионеров призвать христиан заплатить причитающиеся взносы. На такую просьбу поступил вполне ожидаемый ответ; и чиновникам еще раз объяснили, что участие в представлениях не только не одобрялось протестантской церковью в Китае, но и служило поводом для наказания тех, кто по привычке их посещал».

Поддержанные все теми же канонерками христианские миссии превратились в альтернативную власть. В них могли найти защиту новообращенные, попадавшие в многочисленные местные недоразумения. Миссионер американского совета в Китае на протяжении 29 лет преподобный Артур Г. Смит так написал (о французской миссии): «Какой бы ни случился спор у христианина с язычником, вне зависимости от предмета разногласия в этот спор мгновенно вмешивался священник, который, если только не мог сам запугать местных чиновников и заставить их признать правым христианина, представлял все дело как факт гонений на веру, когда можно было обратиться за поддержкой к консулу. При этом суд вершился самым решительным образом, причем совершенно без учета справедливости требования».

В результате кое у кого из местных жителей, избежавших соблазна обращения в христианство, появилась уверенность (оправданная или не очень) в том, что местные чиновники всегда будут судить в пользу христиан, чтобы избежать осложнений для своего правительства и затруднений в собственном продвижении по службе. Из чувства обиды поднимались многочисленные мятежи против христиан. Распоряжение Цыси по поводу разрешения споров с участием христиан выглядело всегда так: «Отправляйте суд справедливо и беспристрастно». Ее правительство подавляло мятежи против христиан и наказывало чиновников, не сумевших собрать достаточно сил для сокрушения мятежников самостоятельно. Иногда же случалось так, что власти сами устраивали массовые беспорядки. Тем самым число восстаний за четыре десятилетия удалось сократить до нескольких десятков, и ни один из мятежей не привел к такой резне, какая случилась в Тяньцзине в 1870 году.