Империя и христианство. Римский мир на рубеже III–IV веков. Последние гонения на христиан и Миланский эдикт

Констанций Хлор умер 26 июля 306 года. Вопреки всем планам Диоклетиана и Галлерия, Константин вступил в управление западными провинциями, опираясь на единодушную поддержку легионов и гражданской администрации. Ярость Галлерия передать едва ли возможно, однако сил на войну с новым хозяином Пиренеев, Галлии и Альбиона он не имел, а потому вопреки своей воли вынужден был признать случившееся легитимным. Правда, Константин получил не титул «августа», а только «цезаря», т. е. младшего императора. Это понижение «статуса» Константин очень быстро и легко преодолел уже в следующем, 307 году – титул «августа» был получен от Максимиана Геркулия, которому не сиделось на покое.

Император Константин

Предсмертное самовольство Констанция Хлора и решительность его сына Константина поставили Галлерия в крайне неловкое положение перед всем Римским миром. Узаконив свершившийся факт, демонстративно нарушающий договоренности 305 года, «божественный август» Галлерий демонстрировал свою политическую слабость. Эту слабость он попытался компенсировать новой волной гонений на христиан в пределах своей непосредственной юрисдикции. Попытался и сделал, хотя отнюдь не в желаемом масштабе. Это было не просто. Во-первых, то, что можно было разрушить в Малой Азии, почти все уже было разрушено. Во-вторых, Галлерий не менее Диоклетиана опасался заговоров и мятежей, отлично понимая, что оказавшиеся в его распоряжении средства весьма ограничены. В-третьих, как и Диоклетиан, Галлерий вынужден был оставить «неприкосновенной зоной» пограничные восточные провинции.

Флавий Север

Напомним, Галлерий был даровитый талантом и опытом стратег, а потому очень хорошо понимал, что гонениями в пограничных провинциях он спровоцирует персов на новую войну и заранее создаст для римской армии проигрышную ситуацию – войну можно вести, только опираясь на прочный тыл, а не на территории, охваченные мятежами. Кроме всего этого, превращение Константина из заложника в хозяина западных провинций фактически оставляло без места галлериева любимца, Флавия Севера, которого «божественный август» успел превратить в своего соправителя, передав ему освободившийся после кончины Констанция Хлора титул «августа Запада» В непосредственный удел Флавию переданы были Италия и Африка (т. е. земли бывшего Карфагена).

Но в этой ситуации не у дел оказался Максенций, сын Максимиана Геркулия. Максенций хоть и был женат на одной из дочерей Галлерия, однако тот ему откровенно не доверял. Причина была в том огромном влиянии, которое оказывал на своего сына Максимиан, который хоть и ушел в отставку под давлением Диоклетиана, но лелеял мысль о возвращении во власть. Сложившаяся ситуация показалась Максимиану удобной для реализации своих амбиций. В Риме из-за введенных Галлерием дополнительных налогов вспыхнуло восстание. Максенций, живший близ Рима на роскошной вилле, поспешил к восставшим и был провозглашен ими своим «цезарем». Максимиан также поспешил в Рим, где ему удалось выставить именно себя восстановителем спокойствия, и Сенат подтвердил его титул «августа».

На исходе октября 306 года сложилась забавная ситуация – в империи было сразу три «августа» (старших императора): Галлерий, Максимиан и Флавий Север. Галлерий не мог допустить такой анархии, вторичного за полгода публичного оскорбления, и с его подачи Флавий Север двинул войска на Рим. Но мог ли справиться изнеженный, капризный, распущенный и напрочь лишенный талантов, а главное, воли Флавий с двумя такими «зверюгами» как Максимиан Геркулий и его сын Максенций? Разгром Флавия Севера был предопределен. Вопрос был о масштабе неминуемого поражения. Оно оказалось сокрушительным. Под стенами Рима Флавий потерял почти всех своих людей и, чудом избежав гибели, бежал в Равенну, где решил держать оборону до того момента, покуда Галлерий не придет на выручку.

Понимая, что с Флавием надобно покончить как можно быстрее, до подхода армии Галлерия, Максимиан немедленно осадил Равенну, которая, как и Рим, была весьма основательно укреплена. Но и растрачивать силы на штурм Максимиану не хотелось – легионы понадобятся для схватки с тем же Галлерием. В окружении Флавия были люди Максимиана. Они убедили Флавия, и что в городе зреет мятеж, а при дворе составлен заговор, что единственный выход – пойти на переговоры. Флавий начал переговоры с опытным и беспринципным Максимианом, был захвачен, отвезен в Рим и там был вынужден покончить жизнь самоубийством. Случилось это в апреле 307 года.

Спустя месяц в Италию вторглись легионы самого Галлерия. Это была схватка равновеликих полководцев. Оба пытались обмануть противника и легионы активно маневрировали в северной части Аппенинского полуострова. Положение Максимиана и Максенция было, все же, куда предпочтительнее: они опирались на мощные крепости и еще более мощные по укреплениям крупные города, а кроме того их поддерживало местное население. В конечном счете, Галлерий счел за разумное решение отвести свои легионы на Балканы.