Инициатива наказуема (СИ)

— Но, но… — у меня пропал дар речи. Они оба набросились на меня, доставили мне столько страданий после всего, что мы пережили вместе, а потом едва не убили. — А если бы ничего не выявилось?

— Хм, — он задумчиво погладил подбородок, — тогда вы бы неплохо провели время.

«Он приказал им со мной «поиграть», но не убивать», — сделала я вывод, и снова поняла, что никакой дружбы между нами быть не может. Я не смогу спасти их из личного ада, потому что они сами не хотят из него выбираться. Никки может сколько угодно клясться мне в любви, но, когда отец прикажет, он без жалости зарежет меня. Моника может распинаться о моем побеге, но шанс, что она мне действительно поможет стремился к нулю. Они мои друзья, боевые товарищи и любовники до первого приказа вампира.

— Монику я временно изолировал. Пожалуй, позанимаюсь ею сам, — продолжил говорить вампир. Он нашел, наконец, книгу, которую искал и раскрыл ее в конце на содержании. — Никки скоро придет в себя. Теперь он будет за тобой ухаживать.

— А нужно ли? — я не хотела видеть его и уж тем более принимать подачки. — Давайте, я буду тоже что-то делать. Работать на кухне или еще где.

— Будешь, но после того, как войдешь в семью. А пока поживешь на прежнем месте.

— Что нужно будет делать?

— Ничего особенного, просто все соберемся и поужинаем. И еще. Скоро я переселю тебя оттуда.

— Куда? — сердце мое от предчувствия еще худшей судьбы едва не выпрыгивало от страха.

— Ты станешь частью моей семьи, а, значит, жить будешь ближе ко мне.

Комментарий к Глава 7.

Конец первой части.

========== Часть 2. Тэсс Д’эрбервилль. Глава 1. ==========

Обряд «принятия в семью» состоял действительно из совместного ужина, а не из жертвоприношения на алтаре с пентаграммой, как я себе раньше представляла. Олива принесла мне новое простое черное платье, туфли и потом напудрила меня. Смотря на свое отражение в ее глазах, я казалась себе какой-то мертвой, а еще глупой и беспомощной. Меня все бросили и снова оставили одну сражаться с неведомым злом. А сил у меня не осталось от слова совсем. Я не могу убежать даже на тот свет, не говоря уже о возвращении домой.

На меня уже не надевали мешок, но все равно связали руки за спиной. Вместе с Оливой я прошла по знакомой лестнице, еще раз поглазела на винный погреб, который местами успел опустеть, а затем мы вышли в коридор, где я мечтательно оглянулась на стеклянные двери, за которыми стоял тот самый густой лес, и где мы с Моникой так мило прогуливались.

Званый ужин проходил не в подземелье, а наверху, в большой и светлой комнате. Я равнодушно смотрела по сторонам: дом действительно как снаружи, так и внутри не выделялся чем-то особенным. Стратегически — это был важный шаг. Современный вампир должен жить в соответствии с модой и нравами, хочется ему того или нет. Обычная такая дачка не привлекала никакого внимания, хотя внутри было весьма интересно: заложники, рабство, гарем, евнух и вампир.

Настроение у меня было ни к черту. Казалось, что я окончательно сдалась на уговоры Анаксимандера и подсознательно поверила, что жизнь у меня будет ничем не хуже предыдущей, а даже наоборот. Я уже мысленно попрощалась с родителями, Ритой и Майклом, о котором я все еще изредка с нежностью вспоминала, хоть и совсем его не знала.

Тут нам навстречу вышел Никки. Честно, я его сначала не узнала — он был причесан и прилично одет в черный костюм, а не в футболку и шорты, как обычно. Хотя эти перемены и произвели на меня впечатление, я все еще не хотела с ним общаться и видеться.

Да, последнюю неделю он носил мне еду, но я отказывалась с ним разговаривать, демонстративно прячась в душе. Он, видимо, тоже стыдился, поэтому сам инициативу не проявлял.

— Олива, можно я? — улыбаясь, спросил он свою подругу по несчастью.

Та пару секунд раздумывала, потом все же передала меня ему и ушла вперед. Как только она скрылась за поворотом, Никки упал передо мной на колени и вцепился в юбку, обняв за бедра.

— Умоляю, прости меня, — прошептал он. — Я не ведал, что творю. Отец приказал мне, и я был будто во сне, хотя какая-то часть меня понимала, что происходит что-то неправильное и жестокое. Ади, — он поднял на меня глаза, — я все еще тебя люблю.

Я начала дергаться, чтобы освободиться, но он тут же вскочил и схватил меня за плечи.

— Чтобы доказать свои чувства, я скажу тебе кое-что важное. Сейчас тебе предложат перед едой выпить стакан воды. Если ты это сделаешь, то навсегда полюбишь отца.

— Это и значит — попасть в семью?

— Да. Ты ничего не заметишь, никаких перемен в себе. Но не выпить нельзя, он будет следить за всеми нами.

— Ничего, я что-нибудь придумаю. Спасибо за информацию.

Он развязал мои запястья, встал рядом и предложил взять его под руку.

— Если, конечно, ты меня снова не обманываешь, — упрекла я его напоследок.

Решив, что слишком замешкались, мы вместе пошли в комнату, где я увидела семерых неизвестных мне женщин, включая Оливу, сидящими за столом и Анаксимандера в его главе.