Инженер страны Советов

— Парни, а знаете, что сказали татаро-монголы, когда пришли на Русь? — Бойцы, а собралось уже прилично народу, смотрели на меня, ожидая продолжения. — Они сказали: «Русские, сдавайтесь. Нас орда!» А что им ответили русские, знаете? — Я сделал паузу, и когда напряжение ожидания достигло предела, продолжил: — А русские ответили: «А нас рать!»

Секунд десять длилась пауза, пока до публики начало доходить. Такой взрыв хохота, наверное, было слышно в Берлине.

Как я узнал позднее, однажды, поднимая бойцов в атаку, один из командиров роты прокричал:

— За Родину! За Сталина! В атаку! Их — орда, а нас — рать!

И вот с таким боевым кличем немцев просто смели, а сам клич стал своеобразной визитной карточкой спецназа.

Аэродром встретил меня рабочей атмосферой. Здесь уже организовали круговую оборону, а на стоянке самолетов вовсю хозяйничали наши летчики. Нам достались восемнадцать бомбардировщиков Ю-88, одиннадцать истребителей Ме-109, четыре транспортных Ю-52, два из которых были повреждены в результате нашей атаки, и один Ме-108. Тоже интересный самолетик, способный взять на борт трех пассажиров. И если бомбардировщики меня не интересовали, так как среди наших летунов не было ни одного пилота с бомбера, а посылать не имеющих опыта летчиков бомбить немецкие объекты — это глупость, то вот транспортники с истребителями и стовосьмым пришлись очень даже кстати.

Пока я разглядывал доставшееся нам богатство, ко мне подошел сияющий как начищенный пятак Новицкий.

— Здравия желаю, товарищ командир! — Он лихо козырнул, не переставая буквально лучиться от удовольствия.

— И тебе не хворать, — поздоровался я. — Давай, рассказывай, чего ты такой довольный, будто тебе авто подарили.

— А пойдемте, покажу, товарищ командир. — Новицкий едва не подпрыгивал от нетерпения.

Интересно, чего это такого он здесь умудрился отыскать, что так радуется.

— Вот! — Новицкий жестом фокусника открыл одну из дверей, перед которой стоял боец с автоматом. Еще пара бойцов обнаружилась внутри комнаты. А на стуле, стараясь сохранить невозмутимый вид, презрительно сжав губы, сидел молодой немецкий офицер со знаками различия обергруппенфюрера СС. Да уж, похоже, важная птица. И было такое ощущение, что я уже где-то видел это лицо с широким ртом, мясистыми губами, маленькими беспокойными глазами, в которых и сейчас был заметен звериный блеск. Высокий широкий лоб, тонкие длинные руки, да и рост у немца был довольно высокий. Твою же растак! Это же Гейдрих! Видел же его фото в Интернете и читал о нем!

— Ты хоть знаешь, что за птица тебе попалась, лейтенант? — спросил я Новицкого.

— Судя по погонам, большая шишка, — ответил он. — У меня с немецким не очень, а знающих у нас никого нет. Прочитал только в его документах, что это обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих, а больше ничего не понял.

Услышав свое имя, Гейдрих вскинул голову. Мол, ничего вам не скажу, морды комиссарские. Ну-ну, посмотрим, как ты в Москве петь будешь, голубок. Ха, и вправду голубок. Было в его облике что-то такое, бабское, что ли.

— А это, товарищ ты мой дорогой, начальник Главного управления имперской безопасности, правая рука покойного Гиммлера и любимец Гитлера! — С каждым моим словом глаза Новицкого становились все больше и больше. — Так что крути дырочку под орден!

Кстати, надо срочно дать команду составить наградные документы.

— И что же привело вас сюда, Рейнхард? — обратился я к немцу по имени. — Решили в очередной раз нарушить приказ покойного Гиммлера и полетать?[72]

— Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы, — сквозь зубы прошипел Гейдрих.

— А вы мне и не интересны, — хмыкнул я. — У вас, герр Гейдрих, нет ничего такого, чего бы я не знал.

Глава 18

Брестский гамбит

Часть 2. Кобринский рубеж

— Я даже не знаю, Рейнхард, порадоваться за вас или посочувствовать вам…

Гейдрих все же разговорился. Нет, он не выдавал каких-то секретных сведений, их из него вытрясут в Москве, но вот то, что меня абсолютно не интересовало ничего, связанное с ним и его службой, его задело.

— Объяснитесь! — он удивленно вскинул брови.

— Ну тут все просто. С одной стороны, вы можете порадоваться, что война для вас в любом случае закончилась, а с другой, вы увидите крах всего того, чему так ревностно служили. Вы станете свидетелем поражения Германии, Рейнхард.

— Вы слишком самоуверенны, — презрительно бросил он. — Победоносная германская армия стоит у ворот Нарвы и Ростова, еще одно усилие, и мы возьмем Минск, дорога на Москву будет открыта. Еще до зимы большевистская Россия падет к ногам Рейха.