Ёлка епископа

– Пойми, Джош: нет у нас доказательств. Мы даже глазами ничего не видали, а только слышали. И вот мы скажем, что слышали, будто епископ хочет убить бургомистра. Два подмастерья обвиняют не кого-нибудь, а самого епископа! И без доказательств, понимаешь?

– Так мы же сами слышали!..

– А шериф нам поверит? А хоть кто-нибудь – поверит?

Джош растерялся.

– Да как же не поверить, если мы слышали… Ясно же слышали, каждое слово разобрали!

– Даже тут ты неправ. Мы сначала слыхали что-то про бургомистра, а потом отдельно – про какое-то скверное дело. Джош, пойми: шериф не поверит нам. Я б тоже не поверил, если б был на его месте.

Друг поскреб затылок, поморгал. Хмыкнул, сплюнул:

– Ну и ладно! Мы должны хоть попытаться! Не можем же просто смолчать!

Он снова зашагал к центру города – еще решительней, чем прежде. Марек снова нагнал и одернул его.

– Брат, ты не уяснил всю глубину. В этих «Записках судьи» был похожий случай… Если шериф нам не поверит, то бургомистру конец. Но если поверит, то конец – нам! Шериф затеет суд против епископа. Тот выйдет сухим из воды, ведь улик никаких нету. Но запомнит, кто ему насолил. Понимаешь? Епископ хочет прикончить самого бургомистра – так что ему два щенка-подмастерья?! Плюнет и размажет!

– Постой, Рик… Я не пойму: по-твоему, мы вообще не должны говорить? Мне такое не по душе! Не знаю, как там в твоей книжке, но в настоящей жизни люди так не делают. А кто делает – тот шакал!

– Я сказал, Джош, что нам не стоит говорить шерифу.

– Тогда идем скажем самому бургомистру! Он на ярмарке, мы его легко найдем!

– Плохо, что на ярмарке. Там тьма народу, полгорода увидит, как мы болтали с бургомистром. Епископ узнает, кто ему подложил свинью.

– Поговорим, как он уйдет с ярмарки.

– Джош, дружище, подумай: бургомистра убьют, когда с ярмарки уйдет!

– Тогда, может… – Джош задохнулся от силы идеи. – Ухх! Может, того… сами поймаем асассина? Подстережем и словим!

Оба поразмыслили, внимательно глядя друг на друга.

– Неа.

Сказали строго одновременно – так, что никто не показался большим трусом, чем второй.

– Мы не знаем асассина в лицо, – прибавил Марек нетрусливый аргумент. – Что ж нам, всех подряд ловить? Нет уж.

– И оружием подходящим не располагаем, – согласился Джош. – Если б меч, хотя б один на двоих – тогда бы да.

– Есть идея получше, – сказал Марек. – Напишем бургомистру записку и передадим с кем-нибудь! Никто и не увидит, что записка – от нас.

– Как же мы напишем, когда не умеем?

– На ярмарке работают писари – ну, открытки делают. Вот к ним и обратимся.

– Так писарь же тогда все узнает! Вдруг сам пойдет к бургомистру за наградой? Или хуже того – к епископу? Тот немало заплатит, чтобы сорвать нашу затею!

Сын сапожника широко улыбнулся, весьма довольный своей хитростью. Такая пришла на ум хитрость, что и судья из книжки позавидовал бы!

– Мы трем разным писарям скажем по нескольку слов. Записки порознь будут неясные. Чтобы понять – надо составить вместе.

Минут двадцать друзья потратили, чтобы дойти от погоста до ярмарки, и все время без устали спорили о содержании хитрых записок. Когда засиял впереди искровый фонарь на ратуше, а звуки песен и бубенцов полились в уши, друзья окончили сочинять тексты. Вот что вышло у них.

Записка первая:

«Милорд, имеем сообщить, что нонешней ночью мы пошли за елкой в сад господина Е. Перелезли мы стену и прошли немного, а потом услышали голоса двух господинов. Один из них был Е. Обсуждали они важное дельце, про него будет потом. А пока, милорд, просим вас запомнить, что на дальнем краю погоста имеется могилка, где на памятнике – кот с усами».

Записка вторая:

«Важное дельце – это есть подлое смертоубийство. Ясными ушами слыхано, как господин Е. нанял асассина, чтобы убить милорда Б.»

Записка третья:

«Дело совершится нынче перед рассветом, а господин Е. – это наш епископ, а милорд Б. – это вы, милорд. Если наши слова так пригодятся вам, что захотите поблагодарить, то через день заройте парочку эфесов возле того кота. Но мы стараемся не для денег, а по справедливости, потому что мы – не шакалы.»

Еще немного друзья поспорили о том, ставить ли подпись, и решили обойтись без нее. Коль записки попадут на суд или в руки шерифу, то без подписи будет лучше. С тем и вышли они на площадь перед ратушей.