Исчезнувшая дочь

– Хотелось бы ответить, что мы просто выполняли свой долг, но увы, – Уинн пожала плечами, – никакой нашей заслуги тут нет. Девочка просто… Просто вернулась.

В курс дела Джулию ввел Брайан. При всей грандиозности события рассказывать было почти не о чем. В девять утра в полицию позвонил киоскер из чеширского Тарпорли и сообщил, что к нему только что зашла девочка, заявившая, что ее зовут Анна Краун, что она хочет кушать и к мамочке. Киоскер дал ей шоколадный батончик, напоил чаем, и вот, значит, звонит в полицию. В пятнадцать минут десятого девочку забрали местные копы, к десяти она уже была в отделении, где ее ждали Брайан и инспектор Уинн. Пока ее мамаша валялась дома в отключке, хотя никому об этом знать не следует.

Анна была в полном порядке. Немного похудела, но цела, невредима и даже весела. Ее заинтересовало полицейское отделение, она попросила показать ей камеры, где сидят самые настоящие злодеи, и одна из полицейских отвела ее туда. Девочка вернулась с мороженым, купленным в столовой. Она объявила Брайану, Уинн и осматривавшему ее врачу, что когда вырастет, станет полицейским.

– Полицейской, – поправила ее Уинн.

– Нет, – отрезала Анна. – Полицейским.

– Боюсь, это я виновата, – рассмеялась сопровождавшая ее женщина. – Сказала ей, что я шоколадное мороженое почти не ем, а мужчины-полицейские лакомятся им с утра до вечера.

В общем, с Анной было все хорошо, за исключением одного обстоятельства: она не помнила, что с ней происходило. Не имела представления, кто ее похитил и где провела эти дни. Помнила только, как проснулась на автобусной остановке, перешла через поле, за которым увидела дома, что замерзла и хотела в тепло. Осторожные, но настойчивые расспросы Уинн (кто ее забрал, мужчина или женщина, какого роста, с приятным голосом или страшным) ничего не дали. Анна не помнила ни единой детали.

Джулия спросила, как такое может быть.

– Вероятно, ее пичкали какими-то лекарствами, воздействующими на память, – ответила Уинн. – Такой дряни полно.

Джулия на секунду задумалась, что же такое творили с Анной, что потребовалось стереть ей память? Но постаралась отогнать от себя подобные мысли, хотя знала, что потом, ночью или под утро, они вернутся. Вариантов произошедшего с дочерью у нее было несколько, один хуже другого.

– Позже с ней побеседует детский психолог, – сказала Уинн, – однако непохоже, что Анна перенесла эмоциональную травму.

Признаков сексуального насилия тоже не было. Это еще ни о чем не говорило, но если что-то подобное и имело место, следов на теле девочки оно не оставило. Джулию этот факт одновременно успокаивал и тревожил. Отсутствие явных примет сексуального насилия, конечно, утешало, но ей нужно было знать наверняка. Идея о том, что некто надругался над дочерью, не оставив никаких следов, радовала мало.

– То есть вы не представляете, кто ее похитил? – спросила она. – А на ее одежде ничего не осталось? Каких-нибудь волокон или ДНК?

– Ничего, – покачала головой Уинн. – Некто проделал прекрасную работу, уничтожив все улики. Одежда Анны абсолютно чиста. Я считаю, что, одевая девочку, похититель воспользовался перчатками и не снимал их до того момента, когда бросил Анну на автобусной остановке.

– Понятно. То есть никаких улик?

– Практически. – Уинн сделала глоток чая.

– Но расследование, надеюсь, продолжится? – спросил Брайан.

– Само собой, – инспектор как-то неуверенно взглянула на потолок, затем перевела взгляд на Джулию. – Нам обязательно надо найти того, кто это сделал.

– Боитесь, что он может повторить? – поняла Джулия.

– Именно. И еще… Ситуация крайне нестандартная. Никогда не слышала ни о чем подобном. Я бы чувствовала себя куда спокойнее, зная, что преступник за решеткой.

– Верно, – встрял Брайан. – Украденных детей находят редко. Разве что через много лет.

«Ну, конечно, он теперь у нас известный эксперт»,

 – подумала Джулия. Не очень приятно сделаться экспертом в таких вещах, но в конце концов теперь это просто знание и опыт.

– Вы правы, – подтвердила Уинн. – Чтобы ребенок вернулся совершенно невредимым – неслыханное дело.

– Может, они нас просто пожалели? – предположила Джулия. – Посмотрели пресс-конференцию…

– Не исключено, – согласилась Уинн весьма скептическим тоном. – Но наверняка это неизвестно. По сути, мы вообще мало что знаем. Например, нам неизвестен мотив. Зачем рисковать, похищая ребенка, если ничего с ним делать не собираешься?

– Вы думаете, за всем этим кроется нечто большее? – спросила Джулия. – Что еще ничего на кончилось и мы в опасности?

«Даже если бы все закончилось, мне уже ни горячо ни холодно», – подумала она, остаток жизни ей придется прожить в страхе, что все повторится вновь.

– У случившегося должна быть какая-то причина, – ответила Уинн. – Это меня очень беспокоит.