Искатель. 1980. Выпуск №4

Сотника Андрея развязали лишь после того, как втащили в дом мельника Путяты и поставили перед столом, за которым сидел боярин Адомас.

— Здравствуй, здравствуй, — дружелюбно сказал Адомас,

кривя губы в улыбке. — Как видишь, знаю я тебя, да только

43

сейчас бог привел свидеться. Ну чего молчишь? Думаешь, буду выпытывать? Приготовился небось к дыбе да огню с железом? А мне ничего от тебя не надо. Потому что я вса наперед знаю: и зачем твой князь Данило с боярином Боброком в этом лесу, и где они устроили свою засаду. Все известно мне, русский сотник Андрей. Потому и стоишь ты сейчас безоружный передо мной. Потому и не будет в живых к заходу солнца ни твоего князя, ни московского боярина Боброка.

Он пристально взглянул на сотника, забарабанил пальцами по столу.

— Не нужен ты мне, и отправлю-ка я тебя в подарок боя

рину Векше. Знаю, есть у него счеты к твоему князю, да и

к тебе тоже. Пусть разбирается...

Оставшись один, боярин устало откинулся спиной к стене, подставил лицо теплым лучам солнца, прикрыл глаза. Несмотря на усталость и одолевающую из-за бессонной ночи дремоту, настроение у него было хорошее.

Этому были причины. Уже в тот день, когда боярин Векша вручил ему в руки ханскую грамоту и рассказал историю о том, как он случайно наткнулся а лесу на казачий отряд и отбил ее, Адомас уже тогда ничему не поверил. Через своих людей, что были у него в усадьбе Векши, он узнал о ночном приезде атамана Дороша к своему бывшему боярину, и о встрече, что состоялась между ними на следующий день у старого дуба на поляне, и о неудавшейся засаде. Адомас не сомневался, что Векша получил эту грамоту от Дороша, но только не в бою, а обменяв ее на коня и шлем. Итак, судьба грамоты для Адо-маса была ясна, понятно было ему и вранье тщеславного и глуповатого боярина Векши, но вот поступок дерзкого и бесстрашного атамана степных разбойников Дороша был Адомасу не совсем понятен.

И он, правая рука великого литовского князя, был вынужден заняться более чем скромной особой бывшего беглого смерда, а теперь атамана так ненавистной ему воинственной русской степной вольницы. Опять-таки через своих верных людей, которые были у него везде, Адомас узнал, что атамана Дороша в последнее время несколько раз видели с дружинниками князя Данилы, а один раз даже с воинами, по одежде и говору напоминающими московитов князя Дмитрия. Все это заставило боярина задать себевопрос: а по своей ли воле и разумению напал атаман на татарское посольство, так ли уж случайно попала к Нему Мамаева грамота? Но если атаман не по своей воле напал на посольство, то почему отдал он грамоту в руки боярина Векши, своего бывшего хозяина, заведомо зная, что в конце концоз она очутится у великого литовского князя, то есгь у того, кому и предназначалась?

Много думал об этом Адомас, много было в его голове разных догадок и предположений. И в результате однажды вечером перед русским князем Данилой предстал боярский" конюший с вестью об измене княжеского воеводы Богдана,

Адомас открыл глаза, взглянул на висевший над лесом блестящий шар солнца. Протянув руку, взял со стола серебряный колокольчик, громко позвонил.

— Коня! — резко бросил он появившемуся в дверях слуге...

44

13

Прислонившись к стволу дерева, Боброк рассеянно наблюдал за тем, как спешившиеся дружинники, подрубали и подпиливали деревья, стоявшие у лесной дороги. Они делали это так, чтобы б нужный момент деревья можно было легко свалить.

Дело к тебе, — сказал князь Данило, подходя к Боброку

с несколькими дружинниками. Он вытолкнул вперед человека,

у которого на поясе болтались пустые ножны.

Я сотник Кирилл из Дружины боярина Векши, — сказал

человек. — Того самого русского боярина, что продал свою

душу дьяволу и литовскому Ягайле. Я искал себя и князя Да

нилу...

Откуда ты узнал, что мы здесь? — перебил его Боброк.

Вы здесь только несколько часов, а я уже двое суток. Вы

только начали устраивать свою засаду на татарское посольство,

а боярин Адомас и мой хозяин уже давно устроили для вас

ловушку. Вот я и прискакал, чтобы предупредить.

О чем ты говоришь, сотник Кирилл?

Пленник поднял голову, взглянул на высокое солнце.

— Я понимаю твое недоверие ко мне, боярин, но нет вре

мени для долгих объяснений. Вы устроили засаду сегодня, а

боярин Адомас со своими воеводами сделал это же два дня

назад. За твоей спиной более полутысячи литовцев, а непода

леку еще два раза по столько. Адомасов конюший, что завел

вас в этот лес, изменник, и сейчас мертв мельник Путята, а

у литовского отряда все кони целы. Два ваших воина, что сле

дили за мельницей, убиты, а сотник Андрей в руках Адомаса...

Как пораженные громом, слушали эти слова воевода Боброк и князь Данило.

Почему мыдолжны верить тебе? — медленно и тихо вы

говорил Боброк.

Боярин, я безоружен и полностью в вашей власти. И все

же я повторяю: уходите с этого места. Тем более что Мамаев

гонец со своим чамбулом поскачет совсем по другой дороге.

Спешите. У вас вместе с разбойниками Дороша семьсот мечей,

S у ваших врагов втрое больше.