Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма

Приказание получилось вовремя, и к 8 часам утра две офицерские сотни, под командой полковника Короченцева^{278}, были построены у пристани. Погрузка была уже в полном разгаре. Пароходы были распределены между разными учреждениями, но для офицерского резерва места не оказалось. Кадеты Донского корпуса^{279}

были погружены на парусное судно. На некоторых судах не было угля, надо было погрузить с пристани, но рабочих не было.

Я отправился в управление начальника гарнизона генерала Ларионова. Начальника гарнизона в канцелярии не было, распоряжался начальник штаба. На мой вопрос, какой пароход назначен для Донского офицерского резерва, начальник штаба ответил, что для офицерского резерва пока нет парохода, но что еще ожидаются суда. По тону ответа видно было, что он сам не верит и не надеется на прибытие новых пароходов, да и стоявшие на рейде суда, не имея достаточного количества угля, не могли сделать рейса до Константинополя.

Начальник штаба спросил меня, как обстоит дело с погрузкой угля (за отсутствием рабочих-грузчиков уголь могли погрузить лишь офицеры резерва). Я ему ответил, что погрузка начнется после того, как будет назначен пароход для офицеров резерва. Начальник штаба загорячился; тогда я ему категорически заявил, что ручаюсь, что ни один пароход не уйдет из Евпатории до тех пор, пока не будет назначен пароход для офицеров резерва. Он побежал с докладом к начальнику гарнизона и, возвратившись минут через десять, заявил, что для офицерского резерва назначается пароход «Полония», и просил скорее приступить к погрузке угля.

Я отправился на пристань. На окраинах города шла стрельба. Местные большевики напали на интендантские подводы, но после нескольких выстрелов охраны разбежались. На улицах делались попытки к демонстрациям с красными флагами. Я передал распоряжение начальника гарнизона о погрузке полковнику Короченцеву и выслал офицерские заставы и караулы в ближайшие к пристани улицы, дабы предупредить выступления местных коммунистов. Дружными усилиями офицеров часа через два уголь был погружен. На пристани были выставлены пулеметы, и началась планомерная погрузка.

В 15 часов погрузка закончилась, а в 16 часов 29 октября суда, покинув Евпаторию, отошли в Севастополь. Пароходы были переполнены. На «Полонии» палуба, трюмы, все проходы были заняты семьями офицеров резерва. 30 октября в 3 часа утра «Полония» прибыла на Севастопольский рейд, а в 12 часов мы тронулись в направлении на Константинополь. 1 ноября мы вошли в Босфор.

И. Плахов^{280}

Донской Офицерский полк в Крыму^{281}

В первые весенние дни 1920 года под напором красных Добровольческая армия и казачьи корпуса вынуждены были отойти сначала за Кубань, а затем следовали: трагедия у Новороссийска (главным образом, для донцов) и трагедия у Туапсе-Сочи (преимущественно, для кубанцев). У Новороссийска казачьим частям пароходов не хватило. Из 50-тысячной Донской армии в Крым попали только жалкие крохи, сведенные там в три куценьких дивизии (2 конных и 1 пешая). В Крыму для донцов был отведен город Евпатория с окрестностями, куда и направлялись беженцы, гражданские учреждения и офицеры, оставшиеся за штатом — как следствие Новороссийской катастрофы и Голгофы Черноморского побережья. Таким образом, в Евпатории, благодаря большому скоплению офицеров, создался Донской офицерский резерв. Поначалу вся забота Донского правительства об этих офицерах сводилась к их учету, и только. Без денег, без продовольствия офицеры как тени бродили по пляжу и около пустых вилл, продавая все, что можно было еще продать, чтобы оттянуть хоть на некоторое время надвигавшуюся угрозу голодной смерти. Канцелярия офицерского резерва на просьбы этой голодающей массы принять какие-то меры к улучшению их положения неизменно отвечала: «Мы пишем, правительство об этом знает».

Но вот началось брожение. Офицеры открыто выражали свое недовольство. Резервное начальство, обеспокоенное создавшейся обстановкой, поспешило уведомить об этом Донское правительство.

Наконец, в конце апреля в Евпаторию приехал донской атаман генерал Богаевский, который просил потерпеть, обещая наладить довольствие и уплатить жалованье. После его отъезда было организовано котловое довольствие. Офицерам выдали аванс, а затем жалованье. Наши верхи решили, в согласии с комендатурой города, привлечь офицеров для несения гарнизонной службы. Были созданы офицерские сотни, причем штаб-офицеры были выделены в особую штаб-офицерскую сотню. Обер-офицеры стали нести гарнизонную службу, а штаб-офицеры сорганизовались в рабочие артели и занялись разгрузкой в порту барж и пароходов. Но, так как гарнизонная служба занимала малое количество людей, то у начальства родилась идея о сформировании особого офицерского полка и об отправке его если не на фронт, то хотя бы на Сиваш для охраны укреплений и окопов.