Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма

Собственно говоря, формирования, в точном смысле этого слова, не было. Из обер-офицерских сотен в спешном порядке создали 4 сотни без кухонь, без обоза, придав к ним еще 2 сотни из команд наших бывших бронепоездов, находившихся на Сивашах в районе Чонгарского моста. Так был создан особый Донской офицерский отряд.

Командиром особого отряда был назначен полковник Афанасьев^{282}. Разутый и раздетый, без кухонь и обоза, особый Донской офицерский отряд приблизительно в июле месяце был отправлен на Сиваши для охраны укреплений и окопов. Особый отряд занял район от Чонгарского моста до села Карповки (возле Перекопа). Сотни ютились по разрушенным фермам, выставляя посты к Сивашам, иногда за 3–4 версты от своего расположения. Но вопрос о довольствии стоял все время остро. Отсутствие кухонь, повозок и необходимых денежных авансов для закупки продуктов вынуждало командиров сотен просить соседние артиллерийские части, находившиеся в этом районе (главным образом, тяжелая артиллерия), о зачислении своих сотен на котловое довольствие, что не везде проходило гладко. Кроме того, эти «соседи» зачастую находились на расстоянии тоже нескольких верст.

Поначалу командирами сотен были тоже обер-офицеры, но потом, приблизительно в сентябре месяце, когда положение в сотнях несколько улучшилось, на должности командиров и их помощников были присланы штаб-офицеры. В Евпатории оставалось еще много офицеров резерва.

При отходе фронта за Сиваш особый Донской офицерский отряд был снят со своих постов и отведен в город Джанкой, откуда он должен был быть отправлен в город Керчь для несения гарнизонной службы. Но перед самым выступлением, 30 октября, получено было распоряжение немедленно выступить обратно на Сиваш, так как красные прорвали фронт где-то в районе Карповки. Отряд выступил налегке, оставив все вещи на попечение особых офицеров, но все вещи были ими брошены в Джанкое. Приблизительно через час после выступления 1-я сотня, под командой доблестного войскового старшины А. Л. Филатова^{283}, свернула влево и пошла в направлении Карповки, откуда никогда не вернулась. Остальные сотни продолжали движение в направлении Чонгарского моста на соединение с находившимися там 5-й и 6-й сотнями.

Обстановка на фронте диктовала не движение вперед, а отход — если не назад, то на какие-то другие позиции. Приблизительно на полпути уже определенно выяснилась бессмысленность движения вперед, так как красные, углубляя и расширяя свой прорыв, отрезали все части, находившиеся вправо от Карповки. Попытка связаться с командиром особого отряда и запросить у него дальнейших инструкций не привела ни к чему. Сотни продолжали двигаться вперед. С наступлением темноты сотни находились верстах в 6–7 от места своего назначения. На одном артиллерийском пункте решили снова связаться с командиром отряда, но его уже не было в Джанкое, так как он отбыл в Керчь. Таким образом, три сотни оказались отрезанными — «в мешке». Командирам сотен предстояла трудная задача: выбраться из того «мешка».

Как бы предвидя все это, уже с первых минут выступления отряда рядовые офицеры, по своей инициативе, стремились сесть на подводы. Благодаря этому, к тому моменту, когда выяснилось, что сотни в «мешке», почти все офицеры сидели на подводах. Было послано распоряжение командирам 5-й и 6-й сотен немедленно присоединиться к ядру отряда. И как только они присоединились, начался отход.

Создавшаяся у Карповки обстановка диктовала, что, чтобы выскочить из «мешка», надо было во что бы то ни стало опередить красных и проскочить через Джанкой. Пользуясь ночным покровом, отряд на рысях (на подводах) двинулся к Джанкою. На рассвете 31 октября особый отряд подходил к Джанкою. Но в то же время с севера, со стороны Карповки, к Джанкою же подходила конная лава красных. А с востока, со стороны Чонгарского моста, вдоль полотна железной дороги шел разъезд красных, коней 12–15, который начал обстреливать отряд, правда, с дистанции довольно далекой.

Создавалось довольно трудное положение, но на выручку пришел случай: верстах в трех к югу от Джанкоя на горке стояла какая-то наша конная группа, которая из своих 2 орудий начала обстреливать красных. Лава красных приостановилась, что и дало возможность отряду проскочить через полотно железной дороги.

Если до Джанкоя отряд представлял из себя еще какую-то воинскую часть, то, проскочив Джанкой, отряд превратился в какой-то караван подвод, мчавшийся и растянувшийся на целые версты. На железнодорожных станциях попадались брошенные вагоны с бельем и обмундированием, и многие из офицеров отряда старались взять кое-что из белья и обмундирования. В Керчь особый офицерский отряд прибыл 1 ноября перед вечером и сразу же погрузился на стоявший в порту пароход «Поти». В сущности, в Керчь прибыл не весь особый отряд, так как 1-я сотня погибла у Карповки, многие взяли направление на Феодосию, а часть отстала в дороге из-за переутомления лошадей.