Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма

В 3 часа 10 минут дня «Корнилов» поднимает якорь и медленно и плавно выходит из Южной бухты под флагом Главнокомандующего. В глубине большой бухты видны «Waldeck-Rousseau», какие-то транспорты с войсками, миноносцы. «Корнилов» поворачивает, идет вдоль Приморского бульвара, выходит на внешний рейд и становится на якорь. Рядом видны американские, французские и английские миноносцы; проходят с войсками какие-то баржи, проплывает громадный американский транспорт «Faraby». Проходит транспорт с ранеными.

— Санитарный инспектор у вас? — кричит генерал Шатилов.

— Нет.

— Где же он?

— Не знаем. Он нас погрузил и остался на берегу.

Генерал Шатилов сильно волнуется. Докладывают о происшедшем Главнокомандующему. Из его каюты слышны громовые раскаты:

— Это подлость! Безобразие! Позорище! Оставили человека. Черт знает что такое! А. и П., — обращается он к генералу для поручений и адъютанту, — отправляйтесь немедленно в город и разыщите его!

Забирают 5 казаков и едут в оставленный уже город. Через полтора часа возвращаются.

— Не нашли… Были у Понтонного моста, ждали там, ходили, но никаких результатов…

В городе спокойно, много гуляющих. На пристанях много гражданской публики. Просят взять с собой. Военных нет. Главнокомандующий не перестает возмущаться и приказывает еще раз ехать на берег и одновременно запросить по радио иностранные корабли. Через полчаса в сопровождении двух англичан появляется смущенный санитарный инспектор. Главком успокаивается. Инцидент исчерпан.

Мимо крейсера проходит какая-то баржа. Главнокомандующий здоровается. Бодро отвечают, слышно «Ура!». Приходит флаг-офицер и докладывает командующему флотом, что где-то находится еще около 200 донцов. Это последние оставшиеся войска. Главнокомандующий обращается к адмиралу Кедрову:

— Ну, адмирал, забирайте этих 200 «отцов», и тогда марш в Ялту… Просите американца идти с нами.

Ночью должны сняться и идти. В каюте у генерал-квартирмейстера уже кипит работа. Зашифровывают радиограмму, стучит пишущая машина, приносят какие-то бумаги. Постоянно входят адъютанты Главнокомандующего и начальника штаба, и то и дело слышится: «Главком приказал», «Начальник штаба просит это переписать», «Вас вызывает Главнокомандующий» и т. п.

Сейчас же спешно переписывается и переводится письмо Главнокомандующего к графу де Мартелю, верховному комиссару Французской Республики на Юге России. Бумага эта была ответом на письмо де Мартеля от 1/14 ноября, в котором он предлагает пока, как единственно возможное, русским офицерам, преимущественно специалистам, перейти на французскую службу, для чего придется принять и… французское подданство, и просит также составить списки беженцев с распределением их по роду занятий, возрасту и пр. Письмо подписано. Ждут катера с «Waldeck-Rousseau», чтобы передать его по назначению. Но тут происходит заминка с номером. Дело в том, что все исходящие и входящие журналы, все делопроизводство брошено или сожжено в Севастополе. Какой ставить номер на эту историческую бумагу? № 1-й неудобно, а какой следует, неизвестно. Недоразумение разрешает генерал К.:

— Чего там долго думать. А. М., — обращается он к офицеру Генерального штаба, — вы какой одеколон употребляете?

Полковник не сразу догадывается и несколько удивленно отвечает:

– № 4711.

— Ну и великолепно. Отлично! Ставьте этот номер и отправляйте бумагу, черт ее дери…

Недоразумение улаживается, к всеобщему удовольствию. Оживленный смех покрывает слова генерала. Вечереет. На небе прорезь молодого месяца. Весь рейд горит огнями. Ярко осветились иностранные военные корабли, сигнальными огнями горят транспорты. В гладкой поверхности воды отражаются огненные змейки. «Государство на воде». Единственный, пожалуй, случай в истории. Некоторые суда отходят в Константинополь, многие уже ушли. Постепенно опускается ночь. Тишина продолжается по-прежнему. Ни выстрела.

Ночью «Корнилов» снимается с якоря и идет в Ялту. Утром при легком ветре крейсер проходит вдоль южного побережья. На море легкая, чуть заметная зыбь. Масса чаек кружится с криками над крейсером. Точно фарфоровые, грациозно и плавно летят они и опускаются за рыбешкой. Видны отчетливо здания, дачи. Ярко белеет на солнце Ливадийский дворец.

В 9½ часов «Корнилов» входит на внешний рейд и становится на якорь. Тут же стоит французский крейсер, миноносцы. К молу пришвартованы корабли. Это «Крым» и «Русь» грузят последние части конницы генерала Барбовича. В городе видно большое оживление. На молу, на набережной масса публики. Проезжают экипажи, всадники. На «Корнилове» прибывает командир «Waldeck’a Rousseau» и сообщает генералу Врангелю о ходе эвакуации в Ялте. В 10 часов 45 минут Главнокомандующий с адъютантом на шлюпке съезжает на берег. Дружно взмахивают весла. Резко выделяется на корме фигура Главнокомандующего. Через несколько минут Андреевский флаг скрывается за молом. Оттуда доносится «Ура!».

Через полчаса шлюпка возвращается. Погрузка прошла отлично. Все части погружены. Мимо «Корнилова» проходят транспорты, облепленные людьми как мухами.