Исход Русской Армии генерала Врангеля из Крыма

На улицах гораздо спокойнее. Почти все учреждения уже погружены. Эвакуация протекает значительно нормальнее, чем это предполагали. Некоторые пароходы уже вышли на рейд. В 1 час дня на буксире выводят дредноут «Генерал Алексеев». Магазины все закрыты, действуют только кафе. Деньги главного командования совершенно обесценены. Фунт стерлингов котируется около двух миллионов, хлеб стоит 10–15 тысяч фунт. Ординарец Донского атамана за кусок колбасы в пять фунтов заплатил полмиллиона. Все, что где-либо появляется на лотках или в киосках, расхватыется моментально. К обеду на английском миноносце прибывает из Константинополя баронесса Врангель. Главнокомандующий отдает категорическое приказание не пускать ее на берег.

Постепенно у всех начинает появляться уверенность, что эвакуация пройдет благополучно. Части местного гарнизона уже все погружены, лазареты также, охрана штаба и города фактически осуществляется юнкерами Донского и Симферопольского училищ. Кто-то сообщает, что у понтонного моста через Южную бухту находится девять раненых, их забыли погрузить. Генерал Шатилов тотчас же отдает приказание, и раненые принимаются на борт одного из кораблей.

Вечером из Симферополя прибывает со своим штабом генерал Кутепов и долго совещается с Главнокомандующим и начальником штаба, а затем направляется на крейсер «Корнилов» для совещания с командующим флотом. Вечером в «Кист» переходят и остальные чины штаба — генерал-квартирмейстер, генерал Коновалов, начальник оперативного отделения, начальник связи, несколько ординарцев. Отдается директива на следующий день, 1 ноября. Войска должны занять примерно линию укреплений 1855 года. Генералу Скалону приказано защищать Северную сторону от моря до линии железной дороги. Генералу Кутепову — от железной дороги до вокзала и дальше к морю. Командующему флотом приказано закончить всю погрузку к 12 часам дня, посадить все заставы и к 1 часу вывести суда на рейд. Заставы генерала Кутепова будут грузиться у пристаней в Южной бухте, остальные вместе с войсками в Килен-бухте. Это место внушает наиболее серьезные опасения, так как там должен быть погружен весь 1-й корпус.

К вечеру снова начинают опасаться волнений и беспорядков, но ночь проходит вполне спокойно. Рейд сильно опустел. В Южной бухте виднеется серый массив «Генерала Корнилова» и парохода «Херсонес», который должен забрать последние заставы тех, кто обслуживает до последней минуты штаб. За понтонным мостом, в глубине бухты, сквозь дымку утреннего тумана вырисовываются силуэты «Иоанна Златоуста», «Трех Святителей» и других старых служак, которые не могут выйти в море даже на буксире. На рейде вырисовывается шеститрубный «Waldeck-Rousseau» — герой Новороссийска, несколько иностранных миноносцев и большие транспорты, предназначенные для погрузки главной массы войск.

В 10 часов утра в «Кист» прибывают 10 офицеров Корниловских, Марковских и Дроздовских полков и проходят к номеру, занимаемому Главнокомандующим, для принятия знамен, которые не смогли им быть вручены при последней поездке на фронт. Просто проходит церемония. Офицеры скромно, как бы чувствуя неловкость, становятся в коридоре. Звонко отбивая ногу, приносят конвойные казаки знамена, и Главнокомандующий вручает их. Почти три года существовали полки — дети революции или, вернее, «контрреволюции», три года сражались, и сражались геройски, и какая насмешка судьбы! Получили знамена лишь в тот день, когда покидали последний клочок русской земли, прекращали борьбу, а может быть и свое существование. Впрочем, кто знает, это могло быть насмешкой и не судьбы…

Собираются последние вещи, постепенно переносятся на Графскую пристань и на катер для отправки на «Генерала Корнилова». По лестнице Графской пристани спускается в сопровождении командующего флотом генерал Врангель, садится на катер и едет в Килен-бухту. Часа через полтора возвращается и с чувством глубокого удовлетворения сообщает: «Войска погружены. Сейчас грузятся заставы». Пустеет площадь, пусто и на пристани. Несколько беженцев садятся на французский катер и едут на «Waldeck-Rousseau».