Искупление

Конечно, все это происходило сразу после убийства Эмили. Вы разочарованы, что оно не испугало меня, как других девочек? Честно говоря, мне не было страшно. Не потому, что я бесчувственная или еще какая-то, и не потому, что Эмили обвинила меня в воровстве. Просто я недостаточно внимательно рассмотрела все на месте убийства.

За два дня до случившегося я убирала квартиру к приезду родственников и наступила на свои очки. Мне пришлось надеть старые. А в них я видела не очень хорошо. Поэтому все, что я смогла увидеть в раздевалке, – то, что Эмили лежала на полу, а это меня не слишком напугало. Только потом, вернувшись в бассейн, я поняла, что случилось что-то ужасное.

Пожилая дама ушла, и полицейский обратился ко мне.

– Прости, что заставил тебя ждать, – ласково сказал он. – Что случилось?

– Моей подруге стало плохо в бассейне, – ответила я, описав то, что увидела.

– Надо было сразу мне это сказать! – воскликнул господин Андо и вызвал «скорую помощь». Возможно, он решил, что она захлебнулась. Тут же посадил меня в патрульную машину, и мы поехали к школе.

Полицейский в конце концов сообразил, что произошло нечто серьезное, когда мы подъехали к бассейну и он увидел вас. Вы сидели в раздевалке для мальчиков, прижимая к себе Эмили и без конца обращаясь к ней по имени. Вот тогда я поняла, что Эмили и правда умерла.

Возможно, с точки зрения полиции было бы правильно оставить тело на месте преступления, чтобы не нарушать картину случившегося. Они на это мягко намекнули, но вы их не услышали.

Там был еще один человек – Саэ; она сидела снаружи с закрытыми глазами, зажав уши руками, и не реагировала на свое имя. Поэтому объяснять всю ситуацию пришлось мне.

Мы играли в волейбол в тени, около спортзала. Подошел человек в рабочей одежде и попросил одну из нас помочь ему проверить вентиляцию в раздевалках бассейна. Затем увел с собой Эмили. Мы играли до шести вечера, пока не услышали музыку «Зеленые рукава», после чего пошли проверить, что там в бассейне. И нашли Эмили, лежащую на полу в мужской раздевалке.

Полицейский, внимательно все выслушав, записал что-то в блокнот.

Вскоре приехала «скорая» и патрульная машина префектурной полиции, стали приходить местные жители, посмотреть, что случилось… Вокруг бассейна собралась толпа. Мама Саэ примчалась в панике и унесла ее на спине домой. Потом появились мамы Акико и Маки. Я помню, как мама Акико, очень расстроенная, говорила:

– Моя дочь пришла домой, и у нее сильно шла кровь из головы.

Мама Маки искала ее, громко звала. Но стоял такой шум, что голоса их не были слышны.

Про меня все забыли. Я была среди тех, кто непосредственно связан с убийством, но никто не обращал на меня никакого внимания. Местный полицейский доложил приехавшему коллеге из префектуры все то, что я ему рассказала.

«Может быть, убийца здесь, в толпе? – думала я. – Он меня заберет, и никто даже не заметит…» Кругом металось столько людей, но ни один меня не спас бы… разве может быть что-то страшнее?

Поскольку я очень хотела, чтобы полицейские обратили на меня внимание, я стала изо всех сил вспоминать, что еще могу им сообщить. Я принесла им волейбольный мяч, сказав, что на нем могут быть отпечатки пальцев, показывала, как Эмили лежала на полу… Я была в полном отчаянии – меня не замечали.

Ко мне подошел полицейский из префектуры и задал много вопросов об убийстве. Я очень обрадовалась, что про меня наконец вспомнили, и пыталась рассказать все как можно лучше, хотя детали восстановить не могла. Я абсолютно забыла, как выглядел тот мужчина. Как я уже говорила, со своим зрением я многое упустила. Когда мы играли и старались коснуться мяча сто раз, прежде чем он упадет на землю, я испортила игру, пропустив пас, и мяч улетел в сторону, где стоял убийца. Если б на мне были сильные очки, я бы лучше рассмотрела его лицо – я не говорю о родинках и шрамах, но по крайней мере запомнила бы общие очертания его лица. Однако я не могла их восстановить, и это меня очень мучило.

Я сердилась на свою мать – она постоянно заставляла меня вставать на стул и протирать полки, потому что для сестры они были чересчур пыльные. И еще злилась, что полгорода уже собралось у школы, а она все еще там не появилась. Дом наш находился в Западном районе, довольно далеко от школы, и, возможно, она с опозданием узнала о том, что случилось. «Она должна прийти с минуты на минуту», – думала я и очень ждала ее. Конечно, я ее очень любила, хоть и сердилась.

Расследование шло допоздна, но около девяти полицейский отвез меня домой. Я открыла дверь, и мама увидела полицейского. Выглядела она смущенной.