Искупление кровью

— Ну да, по мужикам… Заниматься с ними любовью… Или просто целоваться и все такое… С этим бы я охотно пошла!

— Ты бы легла с вертухаем? — возмутилась Марианна несколько наигранно.

— Я шучу, Гревиль! Успокойся!

Не переигрывать. Иначе ВМ в конце концов раскопает ужасную тайну.

— Ага, ну что ж, и я бы с этим пошла, пожалуй! — бросила Марианна.

Обе расхохотались. Тут подошел Даниэль.

— Добрый день, начальник! — начала ВМ. — Мы как раз о вас говорили. Пытались вообразить, какой вы без униформы!

Он пытался сохранять выдержку. Хотя к таким заигрываниям давно привык. Но сегодня себя чувствовал настолько безоружным…

Не подавать виду. Нельзя, чтобы Марианна узнала. Ведь она тогда будет способна на самое худшее. Даниэль расправил плечи — ни дать ни взять настоящий мачо.

— В самом деле?

Марианна покатывалась со смеху, а ВМ продолжала забавляться:

— Да, в самом деле! Надо же нам время от времени пускать в ход воображение, начальник!

— Если у вас есть фотография в плавках, это бы нам помогло! — добавила Марианна между двумя взрывами смеха.

Начальник побледнел как смерть. Фотография. Нет, добром это не кончится.

— Я никогда не плаваю!

— Тем хуже! — вздохнула ВМ. — Но все же иногда меняете униформу?

Он склонился к женщинам и нацелил на них улыбку тридцать восьмого калибра:

— По правде говоря, довольно часто… Но не перед заключенными.

— Жаль! Это бы нас немного развлекло.

— Сожалею, что разочаровал вас, мадам Мобрэ… Подайте прошение на имя директора! Может, он позволит мне устроить для вас стриптиз в рождественский вечер!

— Отличная идея, начальник!

Он заговорил серьезным тоном:

— Я как раз хотел вас поблагодарить…

— Поблагодарить меня? — изумилась ВМ. — Но за что?

— За то, что вы спасли нашу малышку Гревиль…

Марианна подняла глаза к небу. Она терпеть не могла, когда ее так называли. Будто беззащитную девчонку. Я — убийца, черт побери!

— Помогать друзьям — нормально, разве нет? — ответила ВМ.

— Да. Но здесь это такая редкость…

Он выпрямился, повернулся к Марианне:

— Доктор хочет видеть тебя после обеда. Думаю, собирается вправить тебе колено… Жюстина тебя отведет.

— Черт! — взвыла Марианна. — Меня прикончат эти коновалы! Если мне изувечат коленку, я подам жалобу в управление!

— Подай лучше жалобу на Джованну…

— Очень смешно!

— Она приставала к тебе?

— Пока ВМ рядом, мне нечего бояться! При ней Джованна наложит в штаны!

— Вижу, я могу вам ее доверить…

— Прекрати этот цирк! — взорвалась Марианна. — Мне не нужен телохранитель!

Голубые глаза сверкнули: он буквально испепелил ее взглядом.

— С каких это пор ты мне тыкаешь?

Марианна вся обмякла:

— Простите, начальник. Нечаянно вырвалось…

— Чтобы больше не вырывалось, Гревиль!

— Хорошо! — буркнула она.

Даниэль удалился, женщины проследили за ним взглядом.

— Это он тебя побил в последний раз? — спросила ВМ. — То есть он один, я хочу сказать?

Марианна заколебалась. Врать бесполезно. Особенно ей.

— Ага. Я врезала ему ногой по яйцам! Ему не понравилось!

— Это, как правило, не нравится мужикам! — хихикнула ВМ. — Тебе, наверное, попало, руки у него длинные!

— Еще бы! Но я не слишком сопротивлялась на самом деле… Это бы его завело еще больше. К тому же лучше трепка, чем сорок пять суток карцера.

— Так или иначе, вы, кажется, поладили! Он, похоже, заботится о тебе…

— Говорю тебе: он нормальный… Не сволочь. На него можно положиться, если у тебя проблема… Только не нужно ему перечить.

ВМ смотрела на нее как-то странно. Что-то заподозрила? Марианна зажмурилась, солнце слепило глаза. Перед ней проходили образы их последней ночи в библиотеке. Она млела в его объятиях до самого времени обхода. До трех утра. Ей будет его не хватать. Его кожи, его губ, его глаз. Всего его тела.

Но ей не привыкать к абстиненции.

Пятница, 10 июня, 13:00 — Камера 119

Марианна за неимением неба глядела в потолок. Растянулась под окном с сигаретой в руке, а дух витал далеко. Эмманюэль спала, как это часто бывало. За завтраком она заглотила впечатляющую порцию транквилизаторов: собственно, ничего другого и не ела.

Марианна только что закончила читать «К востоку от Эдема», книгу, почти такую же прекрасную, как и «О мышах…». На воле, когда найдет надежное убежище, она купит все произведения этого гения. И еще «Зеленый храм», конечно. Смежив веки, она уносилась в воображении туда. На волю…

Она уже видела перед собой… Поля пшеницы, лиственные леса, багровеющие под натиском осени; искрящиеся озера, заснеженные вершины; пляжи, утесы, сосны на морском берегу… Автострады, проселочные дороги. Вокзалы, перроны, породистый профиль скоростного поезда. Она ощущала запах кофе, влажной травы, земли, напоенной дождем. Слышала пение птиц, плеск реки, грохот волн, смех беспечных людей. И музыку.