Искусство любви

…Письмо от неизвестного ей Бориса из России подействовало на Певицу словно вспышка запала, провоцирующего взрыв большого количества сжатой, спрессованной энергии. Этот взрыв разнес в клочья ее прежнее существование, к которому она привыкла, но которое втайне от самой себя проклинала…

Да, она ответила на его письмо, написав, что Кармела жива. Но, положа руку на сердце, она и не могла поступить иначе. Это означало бы – разрушить не только его любовь и жизнь, но и свои надежды тоже.

Читая письмо, Певица поняла, что мучило ее все последние годы. Не отсутствие былой популярности и прежней мировой славы, даже не отсутствие возможности каждый день выходить на сцену, погружаясь в мир песен, мелодий, аплодисментов, цветов и криков «Браво!». И вовсе не то, что сейчас она фактически превратилась в тень прежней Певицы. В тень ее красоты, в тень силы неповторимого голоса, который покорил сердца миллионов…

…Да, она работала, не считаясь ни с чем, и теперь вынуждена расплачиваться своим здоровьем за это; да, невероятное напряжение всех сил ее команды сделали невозможное – она смогла-таки влюбить в себя полмира!

Но «любовь» обезумевшей толпы поклонников, «любовь» ее менеджеров и продюсеров, боссов звукозаписывающих компаний и прочей подобной публики, так горячо и так фальшиво «любящей» ее, пока она была на вершине славы, не стоила, как оказалось, и сотой доли любви одного человека! А теперь…

Певице не хватало любви, простой человеческой любви. И заботы. Сопереживания. Сострадания. Всех остальных «любовей» было через край. А вот…

Она вспомнила… Вспомнила, как впервые в жизни в ней возникло это странное чувство, от которого хочется и смеяться, и плакать одновременно. Вспомнила рыжего вихрастого паренька из соседнего класса, его голубые глаза с белесыми ресницами, его легкое заикание, когда он приглашал ее, пятиклассницу, на фестиваль пива, проходивший в их городе. «Там весело!» – сказал он. Она рассмеялась, но, конечно же, согласилась. И он оказался прав – было весело. А потом они долго бродили по тихим улочкам их небольшого и уютного городка, и она рассказывала ему о том, что ей нравится, а чего она терпеть не может; о матери, которая до сих пор считает ее неразумным ребенком, об отце – бесхитростном, волевом и открытом человеке, уверяющем, что в жизни есть только две главные вещи – это работа и любовь. Или – любовь и работа…

Так она и жила – дорожа только этими двумя вещами.

И не заметила, как одна из них исчезла…

Что есть у нее теперь – только работа? Нет-нет, она живет неправильно! Она не может существовать без Любви. Любовь – главная ценность, без которой не обойтись ни одному человеку. Любовь – награда, достающаяся человеку за его верность самому себе, своей душе, своим детским мечтам… И она обязательно должна вернуть в свою жизнь любовь, иначе… Иначе она так и останется в мире теней, постепенно привыкая к тишине вокруг себя, смиряясь с ней. Так уж она устроена, таков ее путь, и такова она сама – другими путями она ходить не умеет…

Ритмичная, импульсивная мелодия возникла в ней сама собой, вбирая в себя и вопросы, на которые не было ответов, и ответы на вопросы, которые еще никто не задал; она кружилась над ней, возбуждая и успокаивая одновременно…

Певица схватилась за телефон. Через полдня ее менеджер с двумя исполнительными продюсерами, композитором и визажистом были у нее на вилле. Созванное ею «совещание» продолжалось до утра. Все едва держались на ногах, но стратегия возвращения артистки на большую сцену была выработана.

Отныне Певица не меньше двух часов в день занималась шейпингом; диетолог разработал для нее индивидуальную программу питания, а косметолог с визажистом колдовали над ее лицом и фигурой. Известный дизайнер разрабатывал серию концертных костюмов. Фотограф поселился у нее на вилле и практически ежедневно работал с нею на фотосессиях.

Изумительные фотографии Певицы появились в Интернете. Взрыв рекламной бомбы, спланированный ее продюсерами, раздался. Во всем мире ее поклонники поражались – как ей удалось возродиться для сцены?! Мир шоу-бизнеса недоумевал, как это могло произойти – ведь все давно списали ее со счетов!

…За полгода она объездила с концертами более двадцати стран: выступила в Западной и Восточной Европе, Японии, в Южной и Латинской Америке. Гастрольный график звал дальше, тянул вперед, толкал в спину, не позволяя задерживаться на одном месте больше пары дней…

Но ей было не привыкать к кочевой гастрольной жизни. Прежде она и жила в таком режиме, и жила годами – просыпаясь в одном полушарии, а засыпая в другом. Тогда, двадцать лет назад, салон самолета уже был для нее столь же привычным местом отдыха, как и гостиничный номер.

Ее жизнь умещалась в простую цепочку, повторяющуюся в любом городе мира: аэропорт – гостиница – студия – сцена – гостиница – аэропорт. Выдержать этот ритм и ни разу не сбиться было очень трудно, но она соглашалась терпеть ради одного слова, затерянного в середине этой цепочки – «сцена». И для нее она готова была стоически выносить калейдоскоп гостиничных номеров, скверный аэропортовский сервис, приторную любезность стюардов, вежливую суровость служебных водителей, робость испуганных горничных и растерянных портье, толпы обезумевших фанатов, готовых растерзать ее в клочья ради прикосновения к телу «звезды», наглость и цинизм репортеров и промоутеров… Но в перспективе такая жизнь не имела смысла. Певица не могла выйти замуж, родить детей, завести нормальную семью – как можно думать о семье, если не сможешь видеть ее 360 дней в году? Нет, на гастролях она забывала о том, что она женщина…

Она становилась певицей.