Искусство любви

В соседней комнате жила Тамара – маленькая, худенькая, симпатичная и очень юморная баба. Муж у нее спился и умер, про детей Коле ничего не было известно. Работала она посудомойщицей в столовой при штабе военно-морского флота, а точнее, «бери выше» – оператором посудомоечной машины. Никакой другой, еще более высокой должности она занимать в городе, увы, не могла, ибо лучшим своим другом почитала «зеленого змия». Из-за этого и «висела на волоске»: авторучка заведующего уже была занесена над ее заявлением об увольнении, загодя даже ею написанным – оставалось лишь поставить дату. Чашу терпения начальства переполняли ее плоские шутки в адрес офицеров, вольная матерная речь да периодические запои. Заведующего останавливало лишь то, что на работу за восемьдесят рублей, да еще годами без премий и прогрессивок принять он мог точно такую же, не лучше…

Они встретились лицом к лицу на пороге барака. От Томы разило перегаром.

– Шо, Мыкола, б…, ты не весел, шо ты голову повесил – тя молодка очень ждет, вся постель под ней… (Тамара запнулась, пытаясь придумать что-то в рифму, – не губить же такую роскошную импровизацию!)…по-ёт! – наконец выдала она и захохотала.

Коля поморщился.

– Ты що… опять , чи що?

– А-а, б…, всё равно выгонят – пусть ищут другую посудомойку!

Николай уже собирался пройти мимо, но вдруг какая-то сила остановила его – авантюрный, изобретательный мозг бывалого фарцовщика включился в работу и выдал великолепнейший результат!

К вечеру они с Тамарой уже ходили парой, заговорщицки обсуждая план дальнейших действий и финансовый вопрос: Тома пьет, сидя дома за половину своей зарплаты, а Кармела работает за нее в столовой без официального оформления. Заведующего она «брала на себя», за Колей была Кармела.

Я не знаю, что сказала директору Тамара, но сцену разговора Николая с Кармелой попробую описать.

Терпеливо, мешая русские и украинские слова с английскими, а также рисуя на бумаге схемы, он пытался втолковать потрясенной девушке план ее дальнейшей жизни, но Кармела была в таком ужасе от всего, что ее окружало, что соображала плохо. Тогда он, отчаявшись объяснить словами, взял ее за руку и вывел в коридор, к кухонному отсеку. Взяв тарелку, Коля сделал вид, что моет ее, и указал пальцем на Кармелу. Девушка наконец поняла, и в глазах у нее потемнело – она едва не лишилась чувств…

…Она вновь должна будет мыть посуду. Судьба заманила ее красивыми обещаниями на борт самолета, который летел в прошлое!

Николай ушел, не в силах долго оставаться с Кармелой наедине, а она всю ночь не сомкнула глаз. Ей хотелось выйти на улицу и сесть на лавочку около барака, поджав ноги. Но, увы, скверная погода не позволяла сделать этого.

– Пресвятая Дева Мария, чем я прогневала тебя?! – Ее всю трясло. – У меня украли мой талисман, а потом я не уберегла (она впилась зубами в одеяло, чтобы не зарыдать) свою заступницу…

В этом и только в этом пораженная ужасом девушка находила причину всех своих бед.

– Я виновата, моя Святая Мария, – шептала Кармела. – Но я не сдамся! Я выдержу! И вернусь обратно. Стану петь. Или мыть посуду. Но – только дома!