Искусство. О чувстве прекрасного – ведущие эксперты страны

Дело в том, что так называемый московский остров, у него разные названия – Болотный, остров Балчуг. Он воспринимался во все времена не то чтобы окраина, но не самое фешенебельное место в Москве. Хотя, казалось бы, очень центральное. Но оторванность от исторического центра рекой давала о себе знать. Поэтому страшно себе представить в наше время, но первую фабрику Энем вообще построил прям напротив Кремля, на Софийке. Примерно, где сейчас резиденция британского посла. А потом уже он переехал вдоль той же самой набережной, но подальше, потому что на Софийке расширяться было невозможно. А здесь были всевозможные купеческие усадьбы, по зданиям можно прямо проследить. Их потихоньку выкупали, примерно 120 лет назад, и строили корпус за корпусом.

А соляные склады были дальше? Там, где Дом на набережной?

Да, винно-соляные склады были, где Дом на набережной, так что у острова действительно давняя промышленная история. По крайней мере, начиная с конца XVII века строятся соляные склады. Я уже не говорю о том, что улица Садовническая, это бывшие государевы сады, Садовническая слобода. В каком-то смысле тоже предприятие, сельскохозяйственное по изготовлению, по выращиванию сельхозпродукции для царского стола. И хорошо известный нам фабричный ансамбль строит архитектор, который очень широко строил для наших фабрикантов. Его зовут Александр Калмыков. Сегодня немножко забыт, хотя все знают его постройки. Это и роскошный, самый заметный конфетный цех фабрики «Красный Октябрь». А буквально через канал, позади «Красного Октября», находится Голутвинская мануфактура, одно из крупнейших когда-то текстильных предприятий в Москве. И его тоже он строил. Это и фабрика для еще одних кондитеров, Абрикосовых, на Красносельской, которая до сих пор действует. И там, кстати, находятся теперь мощности «Красного Октября». Можно перечислять довольно долго. Самая яркая постройка Калмыкова, он ее осуществлял, это фасад Третьяковской галереи в Лаврушинском переулке.

Что делали наши архитекторы в области промышленной архитектуры? Я думаю, это очень узнаваемо, все сразу вспомнят, и в Москве, и в Петербурге, в любом другом городе это всегда краснокирпичные корпуса, достаточно лаконичные по своему внешнему облику. Почему наша архитектура такая? На то есть несколько причин, мне кажется. Во-первых, нужно вспомнить, откуда к нам приходит промышленность. Какова родина научно-технической революции. Это, конечно, Англия прежде всего, но в значительной степени развитыми к тому времени были уже и Германия, и Франция, особенно север. И как раз для севера европейских стран была характерна такая красная кирпичная готика. И вот они у себя начинают строить фабричные здания в духе такой краснокирпичной готики, ну а потом и к нам это все приходит.

А почему выбирают готику? Это довольно любопытно. Дело в том, что готика – это очень конструктивная архитектура. Я думаю, все прекрасно помнят, когда заходим в готический храм, мы видим такие нервюры на потолке, которые на самом деле являются не чем иным, как просто каркасом этого храма. Или колонны-контрфорсы по сторонам готического храма, тоже подпорка. Готическая архитектура когда-то была очень конструктивной, а теперь мы строим фабрики, и они тоже должны быть конструктивными. Это же не дом. Он должен быть дешевый, значит, быстро строиться, да и такой четкий, как бы понятная архитектура. И поэтому здесь готика тоже очень пригодилась.

Да, архитекторы мастерски обращались с кирпичом. Хотя это трудно, в отличие от штукатуренного фасада, где неважно, какого он размера, здесь нужно идти строго за шагом кирпича, или за шагом в полкирпича, и так далее. Но все-таки это умение минимальными средствами, очень дешево создавать богатый фасад. Никакой камня, никакой резьбы, ничего такого сложного, но тем не менее, может быть, действительно это экономический фактор является самым главным здесь?