Искусство. О чувстве прекрасного – ведущие эксперты страны

Святой лик, Santa Faz или Плат Вероники, на котором запечатлелся по преданию лик Христа. Если не вглядываться в то, что перед нами, можно подумать, что тоже кто-то по каким-то мотивам решил с ним поквитаться, специально выскоблил ему лицо. Но это на самом деле механизм противоположный.

А почему он черен лицом? Так надо?

Да, так надо. И плюс изображение темнеет, естественно.

Но не только изображение.

Вопрос, какая краска окисляется со временем, а какая нет.

А это не просто осыпалось?

Судя по всему, нет. То есть это изображение есть и в рукописи, молитвеннике, принадлежавшем бургундскому герцогу Филиппу Доброму, одному из самых могущественных монархов XV века. И там на энном количестве изображений и ликов Христа есть подобные повреждения. То есть, вероятней всего, и мы знаем об этом из текстов, это такая форма благочестивого прикосновения к святому. Когда ты, молясь, произнеся слова, обращенные в данном случае к Спасителю, прикладываешься к его изображению пальцами, ты их целуешь. Соответственно, изображение портится с течением времени. И плюс мы знаем, что порой с теми же самыми молитвенными устремлениями владельцы рукописей выскабливали краску с изображений святых, Христа, Девы Марии и потом использовали ее совершенно по-разному. Ее могли всыпать в мешочек, сделать амулет. Ее могли растворить в воде или вине, выпить.

Принимать просто как лекарство?

Да, как лекарство. Могли носить с собой. И вероятнее всего, либо сам герцог Филипп Добрый, либо кто-то еще, кто имел, возможно, после его смерти доступ к рукописи, здесь это сделал. То есть внешне повреждения похожи, а механизмы получаются прямо противоположные.

Что можно сказать? Времена великой искренности миновали. Можно, с одной стороны, на это сетовать. А с другой стороны, несладко пришлось бы, например, артистам, играющим негодяев.

Артистам приходилось неплохо. Тогда негодяев играли в средневековых мистериях. Это было терпимо. Они творили всевозможные непотребства.

А им-то не доставалось?

Им доставалось, когда они творили непотребства уже за пределами роли. Тогда, конечно, их участь могла быть более или менее гарантирована.

А ведь, наверное, доставалось и скульптуре?

Доставалось чему угодно. Булыжник взять и кинуть проще, это может любой прохожий. Здесь-то надо взять книгу, а таких мало.

Да, доставалось фрескам. Доставалось скульптуре. Доставалось уже потом, естественно, печатным книгам. И плюс появляется совершенно другая история.

Ведь это не цензура в привычном нам понимании. Это атака не на изображение, потому что оно неправильное, а на изображенного. На демона или на грешника. А потом в новую эпоху, в эпоху Реформации, появляется огромное количество изображений в Северной Европе, в Нидерландах, в Германии, в Англии. Протестанты – лютеране, кальвинисты атаковали, потому что видели в католических изображениях идолов и этим идолам для того, чтобы их нейтрализовать, для того, чтобы они перестали быть объектами молитвы, их очень часто уничтожали целиком – сжигали, разбивали на куски, но во многих случаях их повреждали точечно. Святым, обычным людям, которые тоже находятся в кадре, любым персонажам выкалывали глаза и стесывали лица.

Да, а почему не досталось точно так же Иисусу Христу?

Вот это не очень понятно.

Потому что он тоже идол в этом случае.

Да. И тут кажется, что он как раз и есть главный идол. И очень часто протестанты атаковали прицельно, как раз изображение самого Христа. Не отрицая ни в коем случае его культ, отрицая культ изображений.

Есть изображение мессы святого Григория. Папа Григорий Великий – главный идол, который молится перед Христом. И здесь атаки на глаза – это, вероятно, не месть конкретным персонажам, а нейтрализация идола. И мы видим, что таких примеров в европейских музеях до сих пор довольно много сохранилось.

Есть тексты, которые описывают отряд кальвинистов, ворвавшийся в какой-нибудь швейцарский монастырь. Они начинают образы, до которых могут дотянуться, сбрасывать с алтарей или с колонн, разбивать и сжигать. А на фресках или на изображениях, до которых дотянуться нельзя, пиками выкалывать глаза, расстреливать из аркебуз. То есть идея нейтрализации изображения через ослепление та же. А мотивы, опять же, другие.

Можно было бы просто выпускать специальные какие-то объекты для борьбы со злом, чтоб выкалывать глаза.