Искусство. О чувстве прекрасного – ведущие эксперты страны

Да, его жена чуть ли не на саночках отвезла картины в мороз в Русский музей.

Да. Он вообще был феноменальным аскетом. Он всю жизнь только работал, посвящал себя только искусству. С утра до вечера писал картины. Этот человек отдавал себя искусству целиком.

Московский музей живописной культуры

Третьяковская галерея открыла уникальный выставочный проект, приуроченный к столетию первого в мире Государственного музея современного искусства, Московского музея живописной культуры.

Что такое Музей живописной культуры? Прежде всего, это музей, сделанный и созданный художниками. Не музейными работниками, не искусствоведами, а художниками. И в этом его абсолютно коренное совершенно отличие от такого привычного нам типа музеев.

Второе, что тоже очень важно. Это практически первый музей современного искусства в мире. Идея впервые была озвучена в 1912 году одним из членов «Союза молодежи», Иосифом Школьником. Но осуществлена была в 1918 году, когда начали работу художники-авангардисты. В этой работе принимало участие огромное количество ведущих художников – и Малевич, и многие другие.

Но организационную работу всю проводили несколько человек. В первую очередь Василий Кандинский и Александр Родченко. Эти два человека стоят у истоков мероприятия.

Как вообще это работало? Это была идея создать сеть музеев по всей стране. Тоже абсолютно новое явление. Чтобы создать сеть музеев современного искусства, нужно покупать работы у современных художников. Была организована закупочная комиссия. Государство выделило деньги на это. Это были первые закупки работ авангардистов в России. До революции ничего не покупалось, за исключением каких-то единичных случаев, Ларионов, Гончарова продавали работы свои немного.

То есть закупки были уже в советское время?

Да, у Малевича до революции не купили ни одной работы вообще. А для музея живописной культуры был куплен «Черный квадрат» его знаменитый. Так что в этом смысле государство здесь сыграло колоссальную роль. Оно дало деньги.

Но художники, с другой стороны, активно бросились поддерживать революцию.

Художники рванули во власть, чтобы создавать новую культуру вообще. Вот музей живописной культуры, это был один из таких аспектов этого нового жизнестроительства. Там были и другие. Были образовательные новые программы абсолютно. ВХУТЕМАС, например, это же тоже детище авангарда. Но мы говорим сейчас о музее живописной культуры. Так как это работало? Было создано музейное бюро, которое закупало работы. Они хранились на Волхонке. Там была маленькая квартирка – три или две комнаты были уставлены картинами. Приезжали из разных городов представители, художественные люди. Приезжали, брали подмышку, оставляли бумаги, документы и увозили к себе в город. Все было задокументировано. Название работы, автор, внизу подписи Кандинского, Родченко и того, кто принимал работу.

Цены здесь тоже?

Нет, тут цен нет. Цены – отдельная история, потому что покупалось у художников и хранилось в музейном бюро. А оттуда уже выдавали абсолютно бесплатно. И везли в эти города. Идея, конечно, утопическая абсолютно, потому что трудно себе представить, чтобы из нескольких работ создать музей живописной культуры.

Не говоря о том, что в послереволюционные годы кто-то приехал из уездного города за картинами какого-то авангарда.

Тем не менее около двух тысяч произведений было по всей России развезено, включая Дальний Восток и Витебск. То есть от самой западной границы до восточной. И так были созданы музеи живописной культуры. В Москве он работал в 1920-е годы. В Петрограде он работал тоже в середине 1920-х годов, назывался, правда, Музей художественной культуры. И в нескольких городах еще России. В частности, в Костроме, в Екатеринбурге и в Казани. Музеи работали там несколько месяцев.

В 1924 году уже открыт музей официальный, где была постоянная экспозиция, там велись экскурсии, читались лекции, объяснялось, что такое современное искусство. И этот музей вошел в число московских музеев, и был упомянут уже в путеводителях.

Это действительно революционный шаг в том смысле, что молодые художники заявляли о себе, как о случившемся факте.

Совершенно верно, абсолютно. Они осознавали себя частью художественной истории. Они знали, что творят новую художественную культуру, это тоже поразительно, конечно. И они это делали.