Ислам и мир: восток глазами классиков

По воле Аллаха Лермонтов оказался связанным с событиями, которые привели к прозрениям, позволяющим сегодня поставить его в один ряд с теми, кто создавал мосты для диалога культур и цивилизаций на евразийском пространстве. Находясь в пространстве русской культуры, он был также близок народам мусульманского Востока, как мыслители-гуманисты Китаб Коркуд, Манас, Ахмет Ясави, Алишер Навои, Махтумкули, Абай, Мухтар Ауэзов, Чингиз Айтматов и др.

Нурали Латыпов

Исмагил Калямович, мы начинали наш разговор с жёсткого определения Мережковского о том, что Лермонтов был не тем, за кого себя выдавал. Хотелось бы в конце беседы, после стольких фактов, после столь детального анализа творчества поэта, подвести некий итог и хотя бы вкратце ответить, в какой мере Лермонтов всё-таки был связан с исламом.

Исмагил Шангареев

Вы знаете, а пусть вам ответит сам Лермонтов:

Не обвиняй меня, Всесильный,И не карай меня, молю,За то, что мрак земли могильный

С её страстями я люблю;За то, что редко в душу входитЖивых речей Твоих струя,За то, что в заблужденье бродитМой ум далёко от Тебя;За то, что лава вдохновеньяКлокочет на груди моей;За то, что дикие волненьяМрачат стекло моих очей;За то, что мир земной мне тесен,

К Тебе ж проникнуть я боюсь,И часто звуком грешных песенЯ, Боже, не тебе молюсь.Но угаси сей чудный пламень,Всесожигающий костер,Преобрати мне сердце в камень,Останови голодный взор;От страшной жажды песнопеньяПускай, Творец, освобожусь,Тогда на тесный путь спасенья

К Тебе я снова обращусь.

Лермонтов был на Пути в Богу. Он был ещё совсем молод. И если бы не пуля Мартынова, кто знает, какие вдохновенные «Подражания Корану» Михаила Лермонтова увидели бы свет.

Диалог III. «Добрый магометанин» Лев Толстой

Нурали Латыпов

Масштабы писателя, о котором пойдёт речь, – таковы, что не я могу без волнения о нём говорить. В истории мировой культуры его произведения занимают особое место, поражая воображение людей независимо от национальной или религиозной принадлежности. Думаю, все мыслящие люди на планете находят ответы на свои, глубоко личные вопросы на страницах «Войны и мира»…

Лев Николаевич Толстой!

Исмагил Шангареев

Говоря о Толстом, не могу не вспомнить, что хотел наши диалоги повернуть более в сторону определение роли Казани в истории Евразии, назвав их «Все дороги ведут в Казань». Известно, что Казань как центр исламской культуры в России прямо или косвенно влияла на творчество многих выдающихся мыслителей на всём протяжении отечественной истории. Но с Толстым всё иначе. Казань – это Родина его юношеских исканий, его становления как личности, ученичества и выбора Пути.

Все дороги ведут в Казань

Исмагил Шангареев

Казань – город, в котором история России обретает свои особые, неповторимые смыслы. Величие этого города в том, что Аллах когда-то наделил его особым Светом. Светом просвещения.

Я люблю толстовские места Казани, все эти дома, улицы… Чёрноозёрская, Грузинская, Арское поле словно существуют в двух измерениях – в нашем и в толстовском, запечатленные в рассказах «После бала» и «Утро помещика», в повести «Детство, отрочество и юность».

Нурали Латыпов

Известно, что становление Льва Толстого как личности проходило в Казани, что стены Казанского университета ещё помнят звук его шагов. Как могли выстроиться события, чтобы величайший русский писатель провел годы своего ученичества именно в Казани.

Вообще, согласно имеющейся обширной литературе, Казань в биографии Льва Толстого – явление отнюдь не случайное. Если мыслить категориями ислама – всё предопределено.

Исмагил Шангареев

Согласно архивным документам, Толстые в Казанской губернии появились ещё в XVII веке. Так, в 1673 году воеводой в Свияжск прибыл Андрей Васильевич Толстой, отец «прародителя» графского рода Толстых – Петра Андреевича, компаньона и сподвижника Петра I, одного из самых образованных людей России тех времен.

Отец Льва Толстого – Николай Ильич, участник Отечественной войны 1812 года, – тоже некоторое время жил в Казани. Его младшая сестра Пелагея, вышедшая замуж за отставного гусарского полковника, казанского помещика Владимира Ивановича Юшкова, стала впоследствии опекуншей осиротевших детей Толстых, в том числе Льва, и привезла их в Казань в 1847 году.