Исполнить пророчество

Анет опасливо покосилась на маленький фиал, оставленный ведьмой на столе, и обернув руку платком осторожно взяла его со стола. Ничего особенного в этом флакончике не было, но Анет инстинктивно боялась притронуться к нему. Она покрутила головой, соображая, куда положить этот опасный предмет. Здесь ему точно не место. А место ему в тайнике за книжным стеллажом, решила Анет. В библиотеке поместья тайников было несколько. Все их дознаватели обыскали, содержимое забрали, магическую защиту сняли. Однако, Анет и сама была магом. Слабым, правда, но закрыть своей магией тайник вполне могла. Она подошла к выбранному тайнику и положила фиал на полку. Закрыла дверку и долго вымучивала заклинание. Нет, текст она знала хорошо, но вот наполнить его достаточной силой получалось плохо.

Но, наконец, ей это удалось. Она аккуратно стёрла с лица выступивший пот и тяжело опустилась на стул. Одно дело сделано. Теперь она сможет открывать и закрывать тайник легко. Анет очень надеялась, что больше дознаватели сюда не явятся, а больше никто не потревожит её тайны. Анет вздохнула и сделала охраняющий знак, вспоминая богиню судьбы. Всё в её руках. Но отвернулась она от их семьи. Муж казнён. Дочь в монастыре. Она осталась одна в старом родовом поместье, в неделе пути от столицы. Выслана навсегда. Без права выезда. Горько. Как неожиданно их роскошная, яркая жизнь закончилась. Оставив после себя пепел разочарования, обиды, жажду мести.

Нет, вначале Анет мстить не собиралась. В первое время, она вообще плохо понимала, что происходит. Почему арестованы муж и дочь? Почему в их замке и столичном особняке полно дознавателей? Почему уволились все слуги? Даже те, которые служили им не одно поколение. Потом ей объяснили. На допросе. Сам Крейден Лествиц. И всё равно Анет продолжала надеяться, что всё образуется. Муж оправдается и всё пойдёт по-прежнему. Однако, по-прежнему не получилось. Мужа казнили. Её вызвали и показали обезглавленное тело. Анет стало плохо, но это никого не тронуло. Её отправили на казённом извозчике в поместье. Без одежды, без денег, без слуг. И не разрешили ничего забрать из столичных домов. Но Анет не сдалась. Она по переговорнику отдала приказ единственной оставшейся горничной, собрать их личные вещи, взять деньги и догонять Анет, которая собиралась подождать служанку в ближайшем придорожном трактире.

Больше всего Анет возмутило, что и замок, и особняк были уже описаны и выставлены на продажу. Бессовестные! Они даже не разрешили ей забрать любимые картины. Сказали, что вещи и мебель разберут родственники. Тьфу!

Анет поднялась со стула и пересела в удобное кресло у камина. Расход магии оказался неожиданно большим, и она испытывала серьёзную усталость. Надо было отдохнуть, может быть выпить чаю, но шевелиться и вызывать слуг не хотелось. Она пригрелась, укрываясь шалью, и опять свалилась в воспоминания.

А, что ей ещё делать? Одной? Это раньше к их дому тянулись экипажи и у кабинета Боно в очередь сидели богатые и знаменитые. А сейчас — никого! И ведь не запрещено. Это она не может выезжать из поместья. А к ней — можно. Но никого нет. Постовой у ворот уже не стоит на страже, как в первые дни, а сидит спокойно в будке, пьёт чай с горничной. Анет не ругается. Какой смысл? Ей уже ничего не волнует. Кроме мести. Эта мысль появилась у неё в голове недавно. Но как-то быстро освоилась и крутилась, крутилась… А, потом Анет вспомнила об этой ведьме. Только не знала, жива ли та ещё. Оказалось — жива. И вот они договорились: ведьма делает ядовитое зелье по древнему рецепту. А Анет отписывает её внучке дальнюю деревеньку и часть земли. А также признаёт своей троюродной племянницей, чтобы та получила титул торы и смогла поступить в академию, как аристократка. Вот и получилось, что старуха добилась своего, а Анет — своего.

Правда, вначале она хотела действовать, как Боно: нанять наёмников, хоть целый отряд и заказать им убийство. Но оказалось, что на это у неё банально нет денег. Наёмники дорого стоят. Да и старый Берух, который исполнял для Боно иногда такие поручения, отказался сводить её с нужными людьми. А у неё самой таких связей не было. Боно всегда берёг её от сложных проблем.

Честно говоря, особой любви между ними не было. Но всегда было взаимопонимание. Боно честно соблюдал брачный договор: предоставил ей спокойную, роскошную жизнь, без забот и тревог, но с балами, праздниками, флиртом, подарками… Его любовницы никогда не претендовали на её место, или он был настолько умён, что не связывался с амбициозными и скандальными.

Правда, и Анет в своей постели его принимала редко. Но, в конце концов, это не главное. Да и замену на ночь нетрудно найти. Зато их дочь Боно очень любил. Баловал и частенько посвящал в свои дела. Особенно в последнее время, когда они задумали сменить эту тронгову династию. Очень жалел, что у них нет сына. Но Анет тогда казалось, что она ещё успеет. Её-то всего сто пятьдесят лет. Это Боно было уже двести пятьдесят. А Лорене всего семьдесят лет. Только жить начала девочка. А её — в монастырь.