Исповедь кочегара

сжигать трупы тех, кто вкусил местного правосудия, стало намного легче.

Но однажды вечером, когда я уже выполнил все приготовления ко сну и даже улегся в свою постель, ко мне сквозь мрак и пелену сна обратился знакомый голос:

— Твоей власти на острове грозит опасность!

Я приподнялся на локтях и увидел смутные очертания огромной тени возле своего президентского ложе.

— Остерегайся мальчишку с горизонтальной полосой на шее, — продолжила тень, — он очень умен и попытается перехватить бразды правления в свои руки с помощью хитрости и коварства. Когда ты встретишься с ним лицом к лицу, ты можешь жестоко ошибиться и обжечься, сделав скидку на его юный возраст.

Возможно, при встрече ты рассмеёшься ему в лицо, думая, что этот с виду сосунок даже на воина не тянет. Это не так. Внешность обманчива. Он будет качественно играть роль невинной, ничего непонимающей овечки, притворяясь, что у него пропал голос, и он не может сказать ни слова.

— Так и есть! — крикнул Кай, резко подорвавшись со своего места. Но с уст парня не сорвалось ни единого звука.

Старик Монзано вскинул вверх руку и застыл. В бегающих глазах был отчетливо различим страх, а кожа на лице старика побледнела.

Невооруженным глазом было видно, что «папа» действительно боится Кая.

— Сынок, ещё одно такое резкое движение, и ты никогда не узнаешь, чем же закончилась эта история.

Кай замер, словно изваяние, только грудная клетка напряжённо двигалась. Парень ещё раз попытался сказать хоть слово в своё оправдание — тщетно.

— А теперь медленно сядь и дослушай, — посоветовал встревоженный старик, — но предупреждаю: если ты ещё хоть раз встанешь без разрешения, я дам лучникам команду на групповой залп!

Кай шумно опустился на лавку, потеряв всякую надежду.

— Я сказал медленно! — рявкнул «папа».

Кай даже ухом не повел. Чувство обреченности временно затмило инстинкт самосохранения.

— Именно об этом меня и предупреждали, — тихо продолжил старик и сел на своё место, — когда тебя прижмут к стенке и разоблачение станет неизбежно, то твоё поведение, молодой человек, станет более грубым и развязным. Но ночной визитёр настоятельно рекомендовал мне от тебя избавиться раз и навсегда, и как можно скорее. Возможно на острове уже есть твои соучастники, или того хуже — последователи! Поэтому ты немедленно отправляешься на крюк. Стража!

Кай не верил своим ушам. Он никак не ожидал такого стремительного развития событий. Да, он понимал, что это всё сон, но после того как Кай связался с Иваном, сны набрали силу и очень сильно переплелись с реальностью. Красочная, четкая картинка, звуки, запахи, ощущения — всё максимально приближенно к реальности. А после

пробуждения сон не забывается, а остается в памяти, словно вчерашний день, прожитый полноценный день. Кстати, боль в этих снах тоже реальна и очень даже ощутима.

Кай отвлекся от мыслей уже тогда, когда стражники волочили его через тесную каменную кишку. Когда они вышли на свет, то яркий солнечный луч резанул Кая по глазам. Его уже тащили по площади, на которой то тут, то там висели мученики на крюках. Одни яростно барахтались, пыхтя от невыносимой боли, другие уже сдались и просто висели в ожидании смерти. Каю стало плохо, его желудок свело спазмом, а рот наполнился слюной.

— Для тебя мы приготовили нечто особенное! — Кай услышал крик «папы». Оглянувшись, он увидел старика на балконе, откуда ему было хорошо видно всю площадь.

— Такой чести ещё никто не удостаивался, — громко продолжил дряхлый диктатор, — ты будешь первый! У всех этих смертников, которых нам присылают, на уме только грязные мысли. Если разум отравлен многочисленными пороками, то и тело, соответственно, такое же. Даже если кожа чиста, то нутро этих грязных туш — гнилое. А гнилое мясо достойно лишь стального крюка.

Ну а ты, мальчик мой, — «папа» указал своим перстом на Кая, — по праву можешь считать себя уникальной личностью. Твоё тело молодо, твой разум чист, а твои смелость и отвага вызывают у меня к тебе уважение. Даже перед ликом смерти ты не сдался и не раскрыл своих карт и возможных подельников. Твои слабые места так и останутся для меня загадкой. Именно поэтому я решил, что ты недостоин стального крюка.

Внутри Кая вспыхнул слабый огонёк надежды, что его казнь отложится и его упрячут в темницу для того, чтобы выпытать какую-то информацию. К тому времени он надеялся, что проснётся и избежит ужасной пытки крюком. Задержав дыхание, Кай ждал от старика окончательного решения.

Да, ты недостоин стального крюка, — повторился «папа», растягивая интригу. — Такие, как ты, достойны большего, достойны лучшего.

Именно поэтому я решил оказать тебе огромную честь. По еле заметному жесту старика Кая привели в самый центр площади и развернули лицом к балкону, где находился старый оратор. По левую руку от Кая что-то было тщательно накрыто алой материей, что именно — невозможно было увидеть.