Испытание на прочность

Утро двадцать пятого сентября на берегу Дуная опять началось с движения русской конницы, громких сигналов к атаке, подготовки лодок для переправы и обстрела из пушек противоположного берега. Привыкшие за эти дни к подобным действиям противника турки даже не открывали ответного огня, терпеливо ожидая, когда настырный враг угомонится. Затишье наступило ровно через два часа, обрадованные солдаты стали дружно расходиться по палаткам, с твердой уверенностью, что на сегодня ничего нового больше не будет. Оставшись в лагере, они завидовали своим товарищам, которые по приказу паши отправились грабить близлежащие села.

Когда в четыре часа дня с русского берега вновь загрохотала пушечная канонада, турки не придали этому большого значения.

– Русский паша решил пожелать нам приятного аппетита перед ужином, – объясняли острословы, вызывая дружный смех среди сослуживцев. Однако время шло, а пушки противника не собирались успокаиваться. Наоборот, их голоса становились все громче и громче, а число ядер, перелетевших через Дунай, – все больше и больше.

Через час после возобновления обстрела русская пехота, до этого умело скрывавшаяся в густых зарослях прибрежного камыша, бросилась к своим лодкам и стала стремительно переправляться через Дунай. Часовые противника слишком поздно заметили смелые действия русского десанта. Когда подняли тревогу, флотилия челнов уже приставала к турецкому берегу.

Медленно, очень медленно оживали турецкие батареи, подвергавшиеся все это время обстрелу русских пушек. Когда же они заговорили во всю свою силу, то оказалось, что десант противника уже благополучно высадился на их берегу. Отправив пустые лодки за подмогой, командир ударной группы полковник Москалец быстро построил солдат в боевой порядок и, выслав впереди себя цепь застрельщиков, стал приближаться к передней линии обороны противника.

Уверенность турок, что русские не посмеют форсировать Дунай сегодня, была столь велика, что они даже не позаботились поставить часовых перед своими траншеями. Не желая подвергать свои жизни опасности, они отошли в глубокий тыл, куда не долетали русские ядра и бомбы. Поэтому первая линия обороны была захвачена солдатами Могилевского полка почти без боя. Турки обнаружили свое присутствие, лишь когда могилевцы направились к редуту в Исакче, главному пункту обороны. Здесь русский десант был остановлен плотным оружейным огнем противника.

Не сумев предотвратить высадку неприятельского десанта, турецкие батареи некоторое время вели сумбурный, хаотичный огонь по русскому берегу, стреляя исключительно по площадям, а не по целям. Их огонь стал более осмысленным, когда наблюдатели заметили, что русские саперы приступили к наведению понтонного моста и начали выстраивать в широкую линию связанные между собой особые лодки.

Решив, что пехотинцы полностью остановлены, Мурад-паша усмотрел главную угрозу в русском понтонном мосту и приказал разрушить его любой ценой. Турки стали лихорадочно обстреливать противоположный берег из всех орудий, стремясь помешать русским саперам в наведении переправы.

В течение всего оставшегося светового дня турецкие ядра непрерывно падали на русские предмостовые укрепления, но не помешали саперам генерала Кремера выполнить приказ фельдмаршала Паскевича. Несмотря на грохочущую и свистящую смерть, саперы упорно подводили к переправе очередной пролет понтона, крепко привязав его веревками к уже созданной конструкции.

Их мужественную работу прикрывали своим огнем полковые батареи, ведя с вражескими пушкарями огневую дуэль. Своим метким огнем русские артиллеристы постоянно заставляли замолкать то одно, то другое вражеское орудие на противоположном берегу реки.

Пока турки были заняты борьбой с наведением понтонной переправы через дунайскую стремнину, русские сумели на лодках незаметно переправить на противоположный берег два батальона Тобольского полка под командованием генерал-майора Ушакова вместе с шестью орудиями. Едва только русские пехотинцы ступили на вражеский берег, как сразу же устремились во фланговую атаку на прибрежные батареи турок.

Главной ударной силой русского десанта были стрелки, вооруженные штуцерами, которые, находясь вне зоны поражения вражеской картечи, своим огнем могли беспрепятственно выбивать орудийную прислугу. Турки мужественно держались под градом русских пуль, по нескольку раз заменяя погибших бойцов в орудийных расчетах. Едва только солнце село за горизонт, как воины Мурад-паши моментально прекратили обстрел понтонного моста и отошли к прибрежным возвышенностям, где у них находились редуты.

После отступления врага работа по наведению моста продолжилась с удвоенной силой, но, как ни старались саперы, к утру следующего дня переправа еще не была готова. Виной тому была высокая волна в водах Дуная, затруднявшая понтонные работы. Это, однако, не помешало русским за ночь на лодках и паромах переправить через строптивую реку большую часть своей пехоты и треть артиллерии. Мост заработал только утром 27 сентября, когда через него двинулись тяжело нагруженные обозы.