Исторические очерки состояния Византийско–восточной церкви от конца XI до середины XV века От начала Крестовых походов до падения Константинополя в 1

В византийском обществе любителей просвещения читались рефераты, трактаты, поучения и рассуждения самого разнообразного характера. Здесь можно было слышать речи о истории как науке,[1176] — истории, которая тогда была, по ее основным идеям и методу обработки, родной сестрой церковной истории; об астрономии, к которой древние питали почти благоговейные чувства.[1177] Здесь читались обстоятельные рефераты, в которых с тщательностью и полным знанием дела описывались важнейшие памятники христианской архитектуры, тотчас по их возникновении. Так, Павел Силенциарий, современник Юстиниана, когда построен был знаменитый Софийский храм, описал его в двух рефератах, изложенных стихами, из которых в одном, прочитанном во дворце, Павел в подробности изобразил самый храм с его красотами, а в другом, произнесенном в патриарших палатах, описал все величие и изящество Софийского амвона, представлявшего собой тогда особое небольшое здание, находившееся в здании храма. Труды Павла Силенциария сохранили полную цену и до нашего времени, без Павла мы почти ничего не знали бы о внутреннем убранстве великолепнейшего из храмов.

[1178] То же самое сделал Евсевий Кесарийский, описавший в речи, произнесенной в константинопольском дворце, в присутствии Константина, построенный в это царствование, по приказанию самого царя, храм Иерусалимский на месте открытия гроба Господня. К сожалению, этот реферат Евсевия не дошел до нас. Здесь, в изучаемом нами обществе, далее произносились панегирики в честь императоров по случаю каких‑либо юбилеев их царствования,[1179] или по случаю их кончины,[1180]

а равно ученые ораторы платили речью императору, в случае, если он являл и какие‑либо знаки своих милостей;[1181] или же читались речи в память каких‑либо почивших лиц, оказавших услуги отечеству.[1182] Здесь можно было слушать речи или трактаты религиознопрактического характера, например, здесь обличались нравственные недостатки и пороки общества,

[1183] разъяснялся вопрос, полезно ли спорить с латинянами по поводу их разногласий с православными;[1184] ставился и решался вопрос об исправлении юлианского календаря в связи с вопросом о пасхальном круге.[1185]

Здесь же, наконец, читались рассуждения богословского содержания и религиозные поучения. С течением времени, кажется, не стало богословского вопроса, который не проходил бы через это горнило испытания, прежде чем он был решен положительно. Какие же поучения произносились на этих собраниях, об этом может дать ясное представление перечень поучений, сказанных в царских чертогах императором Львом Мудрым.[1186] От Льва сохранилось до нас менее двадцати речей на самые разнообразные случаи — по нескольку речей в честь Богородицы, на Преображение Господня, в честь апостола Фомы, и по одной речи — на вознесение Господне, на воздвижение Креста, в честь Св. Духа, апостола Павла, пророка Илии, в праздник Ваий, на Великую Субботу и т. д. Замечательно, у Льва есть похвальное слово св. Иоанну Златоусту, которое занимает в одном греческом издании с лишком 60 больших страниц, и которое, следовательно, потребовало для его прочтения не один час, а речь того же Льва в честь св. Климента Анкирского изложена в стихах.[1187] Следует упомянуть, кстати, что обыкновение составлять и читать богословского содержания речи в торжественных собраниях, в присутствии государя и образованнейших вельмож некогда начало было прививаться и у нас на Руси. Знаменитое поучение «О законе и благодати» русского митрополита Илариона XI в., современника Ярославова, по суждению специалистов, есть не что иное, как торжественная речь, произнесенная в публичном собрании, на котором заседали Ярослав и боярский синклит.[1188] К сожалению, это был первый и последний пример заседания русского Общества Любителей Духовного Просвещения при такой же обстановке, как это было в Византии.