История Абулфейз-хана

Тот злодей [Кучик-Хайван минг], схватив его величество за ворот, потащил его наружу, ибо питал к нему старую злобу за то, что его величество во время своего путешествия в Самарканд разрушил его укрепление[61]. Но тот лев из чащи ловкости (т. е. Убайдулла-хан), схватив за талию Кучик-Хайвана, как воробья, ударил его о землю, так что все вскрикнули [от неожиданности]. Хан схватил [было] рукою за кинжал, но тот случайно остался у него под кольчугою. Когда хан искал кинжал, Кучик со всем своим скотством[62], не надеясь освободиться из-под руки хана, закричал своим мулозимам[63]: «Помогите мне!» — как будто он был пленником в когтях льва. И неожиданно злая судьба пришла ему на помощь, /26 а/ [так что] охотник попал в руки дичи или лев стал пленником в лапах лисицы.

Один из его «сирот», подбежав, ухватил благословенные ноги хана, потащил к себе и свалил с ног тот свободный кипарис, ту стройную пальму. Упомянутый Кучик-Хайван, вскочив на ноги, сел на беззлобную грудь того сидящего на почетном месте [государя], плода от древа благородного происхождения. Ты сказал бы [при виде сего], что земля и время восстонали и вскричали [от горести]. Вопль поднялся из среды закрытых стыдом целомудрия [обитательниц гарема]. Хан-мученик же бился под руками и ногами Кучик-Хайвана и проливал потоки кровавых слез горести из облака очей. Свое несчастное положение он выражал такими словами —

Стихи:

«Увы! Я — несчастный, плачущий, [всеми] покинутый,

Схваченный врагами /26 б/ спереди и сзади,Упал на землю беспомощности;Небо же растворило [передо мною] двери насилия, иСердце полно боли от крика и плача,Тело изранено мечом злодея;Голова подобна пузырю моря, наполненному кровью,А шлем — цвета красного тюльпана;[И нет никого вокруг]: ни задушевного друга, ни помощника,

Ни родственника, ни везира, ни личного секретаря!Верность далека от сердец друзей,А жестокость [в виде] злобного меча — в руке гордого [злодея].Судьба решила убить меня,Нарушив верность, союз и клятву.Мое сердце переполнено болью от [этого] места плача,А тело мое изранено и измучено мечом печали.

Дом и семья [мои] преданы на поток и разграбление,Мои же друзья в плену, в одиночестве. /27 а/Увы! Я сложил свой багаж в юностиИ не вкусил [ни одного] плода от пальмы жизни!»Когда государь подобным образом стенал, а интимного другаНе было подле него, он зарыдал и заголосил.С сердцем полным боли, с желтым лицом, бедныйУпал на землю без [поддержки] друга от горести, [нанесенной ему] злобою.

Судьба никогда подобного не запомнитИ древнее небо с самого своего возникновения (букв. основания) не видело [похожего на это]!

Короче говоря, Кучик-Хайван, воспользовавшись случаем захвата обиженного [судьбою] шаха и стяжавшего божью милость государя, вонзил в затылок этого сейида-мученика кинжал злобы, так что залил его алою кровью всю землю. Подлинно [все] мы принадлежим Аллаху и к нему возвратимся[64]. Небо в знак траура [по убитому хану] облеклось в темно-синие одежды, юная невеста, молодая Луна, исцарапала ногтями [свое] лицо, а Меркурий, обмакнув перо в чернила горести, создал элегию, /27 б/ оплакивающую покойного. Зухра разбила канун веселья[65], а роза разорвала [свой] воротничок; тюльпан положил тавро на [свое] сердце, а нарцисс стал без света[66]; Луна накинула на шею черный войлок[67]; соловей же от разлуки с розою лица сел на кучу праха; вселенная пришла в смятенье; глаза [у всех] наполнились кровью, а сердца стали израненными, так что я сказал бы —