История Абулфейз-хана

Стихи:

Таков был корень объяснения [сего сказания, взятого]Из прежних свитков и старинных слов.[Был] один народ мятежный и мстительный,Которого предки назвали кенегес /98 а

/Большинство племени катаган было его друзьямиИ соучастниками в его мятежах.Два начальника [были] у того несправедливого [народа],Один — мятежник, другой — смутьян,Один — с глазами, лишенными света и незадачливый,

Ладонь которого бесплодна, как древесный лист,Другой в мошенничестве промышляет разбоем;Подобно лисице украдкой грабит на дороге, [где проходят] мужественные люди.Они сказались при сборе войск друзьями и помощникамиИ были отпущены победоносным государем.

Они проявили рассеянность в борьбе с кипчаками,Авось мир всецело им останется.От этих нерадивых людей того несправедливого народаИ мир проявляет другого рода образ действий.Они отошли от города на одну станцию

И два месяца шаг за шагом шли путем коварства и хитростей.

Все время, всякое мгновение /98 б/ они убеждали его величество государя, чтобы он под государственным счастливым знаменем и победоносным мечом не отправлял войска в поход против врагов. «У нас нет силы и возможности, — говорили они, — воевать с кипчаками». Однако у этого народа другое вероломство было на сердце и коварные намерения вцепились в воротник [их] надежд; демон гордости положил яйцо злокозненности в их гнезде, так что глубоко запало в их сердце намерение причинить вред тому высокому кипарису [Абулфейз-хану], чтобы пилою возмездия срезать под корень его [царственные] обязанности. Султан кушбеги, сын Рустема, был вхож в их среду и употреблял все усилия убедить государя в том, что, если он в благополучии воссядет на коня [с намерением выступить в поход против кипчаков], то невозможно ему будет осуществить это. /99 а/ Но его величество и все до тонкости знающие везири, проникнув в их тонкие замыслы, сослались на положение звезд, ибо, по словам влиятельных астрологов, нынешний год далек от положений, внушающих опасения, и украшен добрыми вестями и все в нем предвещает благополучие для высочайшего выступления в поход. И у астрологов муллы Я'куба и муллы Абдуллатифа в этом смысле были речи.

В это время со стороны Шахрисябза, подобно несчастью, насылаемому небесами, явился Исмаил мирахур, сын Ибрагим аталыка, с отрядом кенегесов, мангытов и джуютов в числе, приблизительно, двух тысяч человек. Ибрагим [аталык], узнав об этом, под влиянием прихода всех их высоко поднял голову коварства и ногами мошенничества пошел по пути неповиновения. А тот наглый /99 б/ сброд племен стал производить [разные] насилия и притеснения, посягая на имущество и достояние народа и на его семьи. И когда население стало жаловаться тому лишенному света зрения [Ибрагим аталыку], говоря, что их семьи терпят невероятные насилия [от шахрисябзцев], тот бесчестный человек не слушал их и нападал на народ, [говоря], что так как они все равно были голышами, то что же им делать? И такого рода обиды и притеснения [Ибрагим аталык] наносил и без того исстрадавшемуся народу. Хану же он посылал сказать, чтобы тот выступил против врагов, в противном случае он сам сделает это. В вышеуказанную пятницу [4-го раджаба] Султан кушбеги выехал из ворот города, [но] Авез Мухаммед, человек диван Ибрагима, подъехав к нему, что-то сказал ему на ухо и тот /100 а/ вернулся с дороги. На пути исполнители судьбы и предопределения скрутили поводья его воли и сбросили [их] в сеть его смерти.