История Англии

6. Подписанный в Утрехте договор подвергся суровым нападкам вигов, но это был неплохой договор. Император терял всякую надежду воссоздать империю Карла V, а Людовик XIV — возможность объединить обе короны. Англия получала в Средиземном море две важные базы — Гибралтар и Порт-Магон (Port-Mahon) на Минорке. Ее владения пополнялись Ньюфаундлендом и Гудзоновым заливом, которые ей уступала Франция. Наконец, не имея возможности вырвать у Испании ее огромное колониальное владение в Америке, на которое английские купцы так давно зарились, она, по крайней мере, добилась там привилегий. Отныне Англия имела право ввозить в Южную Америку некоторое количество рабов. Кроме того, она могла отправлять туда каждый год судно, груженное своими товарами, которое из-за злоупотреблений и мошенничества вскоре превратится в целый флот. Наконец, по Утрехтскому договору Франция обязывалась больше не предоставлять убежище английским претендентам на престол (Якову III и его сыну Карлу Эдуарду). С этого договора и начинается преобладание Англии в Европе. Она ослабила всех своих европейских соперников и приобрела, превзойдя даже Голландию («шлюпку в кильватере английского корабля»), господство на море, по крайней мере временное. Эта маленькая страна становилась мировым арбитром. Утрехтский мир, который виги считали слишком благоприятным для Франции, был типичным примером английского мира, достаточно гибкого, чтобы не довести противника до отчаяния, и достаточно сурового, чтобы обогатить Англию и ее коммерцию. Людовик XIV при этой внезапной перемене фортуны проявил себя политиком скромным и осторожным. Вовремя пожертвовав завоеваниями, которые не мог защитить, он по меньшей мере сохранил границы Франции более надежными по сравнению с теми, что ему достались.

7. Чтобы провести Утрехтский договор через палату лордов, где вигам принадлежало большинство, королеве пришлось совершить настоящий государственный переворот и присвоить звание пэров аж дюжине тори — знаменитый прецедент в конституционной истории Англии. Политические страсти были тогда такими неистовыми, что Мальборо, полководца-победителя, освистали на улицах Лондона. «Держи вора!» — кричали ему, поскольку герцога обвиняли в том, что он якобы получил комиссионные от армейских поставщиков. Ему пришлось искать спасения на континенте. Реакция торжествовала повсюду. Свободомыслящие тори становились защитниками Англиканской церкви и угрожали преследованиями нонконформистам. Над графом Оксфордом, слишком умеренным по мнению своей партии, возобладал Болингброк. Он подготовил избирательный закон, который позволил бы ему, как он надеялся, отдать тори власть навечно. Но он боролся с более сильным врагом, чем виги, — с самим Временем. Королева Анна состарилась, и можно было предвидеть, что долго она не проживет. Благоразумнее было обхаживать будущего короля, Георга Ганноверского, но для министров Анны это было нелегко. В результате двор в Ганновере составили одни виги, и вскоре стало очевидно, что, если королева умрет, власть получат они. Что могли сделать министры? Договориться с претендентом Яковом III? Но сквайры-тори никогда не поддержали бы короля-католика. Для министров-легитимистов, которые знали, что законный король неприемлем, ситуация была очень двусмысленной. Конец пришел с драматической стремительностью. После спора с Оксфордом, когда королева потребовала, чтобы он отдал ей белый жезл, символ власти, с ней случился апоплексический удар. И пока она умирала, обе партии схлестнулись. Мальборо, который был тогда в Амьене, набирал солдат для защиты протестантского дела. Болингброк, стоявший у власти, не будучи официально наделенным ею, готовил легитимистское правительство и говорил, что ему нужно только шесть недель, чтобы быть готовым. Быть готовым к чему? Провозгласить королем Якова III? Этого никто не узнал, поскольку Болингброк так и не вступил на землю обетованную. «Харли[35]

был изгнан во вторник, королева умерла в воскресенье, — писал он Свифту, — в каком мире мы живем и как фортуна играет нами!»

Годфри Неллер. Портрет лорда-казначея Сидни Годольфина. До 1723