История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре

В раввинских трудах считается, что библейские книги и стихи взаимосвязаны и ничем не стеснены, и так же относятся и к произведениям самих раввинов. Раввины, чьи имена упоминаются в мидрашах, воспринимаются как современники, вплоть до того что иногда приходят друг к другу на обед, хотя на самом деле они вряд ли жили в одно время и более того, любой раввинский текст может заимствовать цитаты из другого. В представлении раввинов их тексты наделены теми же характеристиками, что и Библия. В них нет «ни раньше, ни позже» — в той же мере, как и в Священном Писании — и «те читатели, чья изобретательность, заходя слишком далеко, заставляет их сооружать тематическое единство там, где его никогда не было, могут не ограничиваться всего лишь простым сравнением; тем же, кто не может распознать единство там, где оно предназначено быть, не обрести в нем просвещения»^{340}

.

Точно неизвестно, когда именно для толкования Библии начали составлять мидраши, но свидетельство о них есть уже в Новом Завете. Так, в Послании к Евреям обсуждается текст из девяносто четвертого псалма (Пс 94:7–11), где Бог говорит, что прогневался на поколение израильтян, вышедшее с Моисеем из Египта, и из-за их упорного непослушания поклялся: «…они не войдут в покой Мой». А потом в том же Послании к Евреям (Евр 3:12 — 4:11) приводится пространная гомилия, посвященная тому, что значит «покой» — и она стремится показать, что данный пассаж из псалма на самом деле был предсказанием о «покое», который Иисус предлагает своим спутникам. Как утверждается, тот, кто прочтет строки псалма, может подумать, что Иисус Навин (на греческом его имя записывается так же, как и имя Иисуса Христа — Ἰησοῦς) уже дал людям «покой», когда ввел их в Землю Обетованную. Но если так, то в псалме не говорилось бы: «…они не войдут в покой Мой»: это знак того, что войти в «покой» еще только предстоит. И этот «покой» — обладание «вечной субботой», которое Бог отдаст ученикам Иисуса. Конечно же, ни один раввин не предложил бы такого толкования, ведь в нем ключевая роль, как предполагается, отдана Иисусу. Но путь аргументации здесь сродни тому, что применялся в поздних раввинских текстах: толкования библейского стиха, сделанные prima facie

, отвергаются — и вместо них выдвигаются другие, а в желании их подтвердить и начинается скрупулезный поиск по всему Священному Писанию и сравнение одного текста за другим.

Мидраш как явление встречается во всех типах иудейских текстов, и в том числе в великих законодательных сводах, которыми являются Мишна (сведенная воедино в начале III века) и возникшие позже Талмуды, собрания комментариев к Мишне: Вавилонский Талмуд, или Бавли

, и Иерусалимский Талмуд, или Ерушалми

. Тексты в них распределены главным образом по темам, а священные тексты привлекаются в той мере, как того требует аргумент, и тогда, когда это необходимо. Но есть и более пространные тексты, мидраши, и один из самых ранних их примеров — «Мехилта», а также «Сифра» и «Сифрей»^{341}. В раннем Средневековье появляется «Великий мидраш», «Мидраш Рабба» — толкование на Пятикнижие и на пять свитков, читаемых на литургии: Песнь Песней, Плач Иеремии и Книги Есфири, Екклесиаста и Руфи, а также на другие мидраши.

Значительная часть материала в мидрашах по своей сути ближе не к галахе, а к агаде^{342}. Раввины создают краткие истории на основе библейского текста — впрочем, часто это, несомненно, небылицы, и их не стоит воспринимать слишком серьезно. В «Барайте рабби Элиезера» (ее другое название — «Пирке де рабби Элиезер»), созданной в период таннаев — во II веке или в III столетии нашей эры — есть рассказ об овне, которого, как гласит двадцать вторая глава Книги Бытия, принес в жертву Авраам. Бог велел Аврааму пожертвовать Исаака, его возлюбленного сына, но когда Авраам уже был готов это совершить, Бог остановил его руку, послав весть через ангела, и вместо Исаака заменил жертву овном.