История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Нехо II, который дважды безуспешно выступал против Навуходоносора, теперь был мертв. Он умер в 595 году, через два года после сражения вне Дельты, и трон Египта принял его сын Псамметих II. Псамметих унаследовал и всю военную машину Египта, которая теперь включал в себя и флот. Он использовал водную мощь не для торговли, а для того, чтобы вернуть Египту былую власть. Он совершил экспедицию вверх по реке, в Нубию, давно уже не подчиняющуюся египетским фараонам, и привел с собой два войковых соединения: египетское под командованием египетского полководца Амасиса и греческое, которой командовал другой военачальник. Сам фараон остался в Асуане, но два его корпуса пробили путь на юг.²¹ Эта армия осталась в истории благодаря граффити, которые греки, не испытывавшие особого благоговения к египетскому прошлому, нацарапали на ноге огромной статуи Рамсеса II в Абу-Симбеле: «Это написано теми, кто приплыл с Псамметихом, – гласит надпись, – [кто] прошел за Керкис, насколько позволяет река. Тех, кто говорит на иностранных языках, ведет Потасимто, а египтян ведет Амасис».²²

Напата была предана огню, 4200 нубийцев погибли или были взяты в плен.²³ Седекия, услышав об этих победах, послал сообщение Псамметиху II: если Египет захочет атаковать Навуходоносора, Иерусалим присоединится. Он «кинулся к египтянам, – пишет Иосиф, – в надежде с их помощью преодолеть вавилонян».²⁴

Похоже, Навуходоносор не воспринимался всесильным, потому что Псамметих II согласился прийти на помощь Иерусалиму. Он вывел свою армию из Дельты и двинул объединенные силы египтян и греческих наемников традиционным путем на север. В ответ вавилонская армия, которая уже прибыла к стенам Иерусалима, чтобы выяснить, почему запаздывает дань от Седекии, сняла осаду и направилась на юг, навстречу врагу.

Пророк Иеремия, все еще предсказывая гибель, предупреждал Седекию, что худшее еще впереди.

«Армия фараона, которая идет к тебе на поддержку, уйдет в свои земли. Тогда вавилоняне вернутся… Не обманывай себя, считая, что вавилоняне покинули нас. Они не ушли! Даже если ты перебьешь всю вавилонскую армию, и лишь раненые останутся в их палатках, они вернутся и сожгут город».²⁵

Это был убедительный глас судьбы, но Седекия в своей самонадеянгности не услышал его, и Иеремия окончил дни в подземной тюрьме, где никто больше не мог его слышать. («Он лишает солдат мужества!» – жаловался один из офицеров не без некоторого основания.) Тем временем Навуходоносор «встретился с египтянами, вступил с ними в сражение и разбил их; и когда он заставил их бежать, то преследовал до тех пор, пока не выгнал вообще из Сирии».²⁶ Псамметих II вернулся домой. Неделей позже, в феврале 589 года, он умер; наследовал ему его сын Априй. Если Седекия и продолжал посылать на юг за помощью из Египта (как предполагают отрывки, написанные позднее пророками Иеремией и Езекиилем), его послания оставались без ответа. Априй вынес урок из ошибки отца и не собирался игнорировать великого царя.[194]

Затем Навуходоносор пробился назад к стенам Иерусалима. Армия Седекии контролировала города-крепости Азеках и Лахиш, которые стали форпостами защиты от вавилонского вторжения; но эти города пали один за другим. Хронику медленной агонии можно восстановить по записям на кусках гончарных изделий, найденных в Лахише, посланных туда в качестве писем солдатами, которые находились на границе обороняемой территории. Первым был атакован Азеках.

«Пусть знает мой господин, – сообщает один фрагмент, – что мы больше не видим сигналов из Азекаха».²⁷ Город пал. Его огни погасли; вскоре темная вавилонская волна поглотила также и Лахиш, а затем заплескалась у стен Иерусалима.