История греческой литературы Том III

Эти черты, сделавшиеся затем характерными для всего жанра, выступают у Харитона в обнаженном виде, еще не прикрытые блеском риторической отделки. Любопытно, что некоторые вновь открытые фрагменты этого романа показывают значительные разночтения в тексте, в том числе вставки; это явление считается характерным для "народных книг".

9. ПАПИРУСНЫЕ ОТРЫВКИ

В этом разделе будут рассмотрены некоторые сохранившиеся на случайно найденных листах пергамента и папируса отрывки романов, допускающие лишь весьма приблизительную датировку.

В ряде случаев ранняя датировка подкрепляется палеографическими соображениями.

Особенно близок к роману Харитона так называемый "Роман о царевне Хионе". Отрывок его был обнаружен Вилькеном в небольшом кодексе, состоявшем из шести листов пергамента, который ему удалось приобрести в египетских Фивах; он сохранялся, по-видимому, в одном из монастырей верхнего Египта. Кодекс этот был палимпсестом: под коптским письмом X-XII вв. находился греческий текст прекрасного унциального письма VI или VII вв. н. э. Первые четыре листа содержали главы из последней книги романа Харитона; дальше следовало начало романа о Хионе. К сожалению, драгоценная находка codex Thebanus deperditus (потерянный Фиванский кодекс) в 1899 г. погибла во время пожара, вспыхнувшего на пароходе, когда тот находился уже в гамбургском порту. Сохранились лишь копии, изготовленные Вилькеном, но снятые лишь с тех мест греческого текста, которые читались легче всего.

В первом из фрагментов говорится о каком-то совете, относящемся к судьбе царства, которое должно перейти к будущему супругу царевны. По-видимому, совещаются женихи Хионы, устанавливающие срок для ответа; возможно, что эта ситуация навеяна картинами сватовства в гомеровской "Одиссее". По другому толкованию совещаются царь и его вельможи. Во втором столбце речь идет о молве. Молва играла роль и в романе Харитона [207]. Хиона обо всем узнает от матери. Далее беседуют Хиона и ее возлюбленный.

Тот факт, что роман о Хионе в рукописи непосредственно примыкал к роману Харитона, позволил высказать предположение о тождестве их авторов. Это предположение, не доказанное и едва ли доказуемое, становится, однако, довольно правдоподобным, если привлечь на помощь стилистические сопоставления. Язык отрывка близок к языку Харитона и лишен рафинированной риторичности позднейших романов. Повторяется ряд мотивов, в том числе мотивы "Одиссеи".

Давно уже было отмечено, что в нескольких романах имена героинь совпадают с именами нимф, о культе которых мы знаем по другим источникам: это относится как в Хионе, так и к Каллирое (Харитон) и Левкиппе (Ахилл Татий). Вместе с тем прозрачное имя Хионы (χιών — снег) и ее царское звание придает всему отрывку колорит сказочности.

Если роман этот и не принадлежит Харитону, то во всяком случае он может быть отнесен к тому же типу литературных произведений, и, вероятно, к той же эпохе.

Черты исторического романа проступают в одном известном по отрывкам романе, где основным действующим лицом оказывается сын царя Сесонхосиса [208]

. Действие происходит в Египте. Царь Сесонхосис, вероятно, тождествен с фараоном Шешонком I (945-924 гг.), о котором известно, что он по династическим соображениям женил своего сына, будущего Осоркона I, на царевне Макаре, происходившей, по-видимому, из ранее царствовавшей Танитской династии. В сохранившемся фрагменте он требует, чтобы сын, не названный по имени, вступил в брак; друг советует юноше покориться; происходит разговор отца с сыном. Приключения исторических или псевдо-исторических героев сочетаются с любовной темой, как в "Романе о Нине" и у Харитона.

Сходство некоторых мотивов и общий стиль повествования позволяют говорить о близости к Харитону, когда мы рассматриваем отрывки еще одного романа, героями которого являются Каллигона и Эрасин [209].

Находящаяся в остром припадке отчаяния Каллигона приходит в шатер Эвбиота, изображенного в виде благородного и преданного поклонника. Эвбиот удаляет всех из помещения, давая понять Каллигоне, что получены дурные вести о войне с савроматами. Каллигона рыдает, проклинает тот день, когда она увидела Эрасина на охоте, бранит свои глаза и упрекает Артемиду. Она протягивает руку за кинжалом, желая покончить с собою, но Эвбиот уже при ее появлении вынул этот кинжал из ножен, и Каллигона, неправильно истолковав его действия как страх за собственную жизнь, говорит о себе, что она не амазонка, но лишь эллинская женщина, правда, не уступающая амазонкам в отваге, и требует свой кинжал обратно.