История греческой литературы Том III

С прямолинейной последовательностью Ксенофонт излагает судьбы своих героев, жителей Эфеса — ослепительного красавца Габрокома, осмелившегося не почитать Эрота, и красавицы Антии. Увидев друг друга на празднике, они заболевают от любви. Оракул Аполлона объясняет встревоженным родителям причину этой болезни, указывает на брак как на средство исцеления, но тут же сулит влюбленным беды и скитания, правда, с благополучным исходом. Во исполнение прорицания родители сочетают влюбленных браком, а затем отправляют путешествовать — начинается цепь приключений.

Благополучно героям удается доплыть только до Родоса, где они оставляют в дар в храме бога Солнца золотое оружие. Уже на обратном пути корабль их подвергается нападению финикийских пиратов, Габроком и Антия взяты в плен и сразу же делаются объектами любовных вожделений двоих из разбойников. Их доставляют в окрестности Тира, где в своем имении живет Апсирт, хозяин разбойничьей шайки, захватившей нашу чету. Дочь его Манто, влюбившись в Габрокома и не добившись взаимности, клеветнически обвиняет его в попытке обольстить ее — мотив Иосифа Прекрасного и Ипполита. Габрокома после истязаний бросают в темницу, Антию Манто отдает в жены пастуху Лампону. Так начинается разлука супругов; воссоединение наступит лишь в конце романа.

Следует длинная вереница раздельных приключений Антии и Габрокома, причем обоим, в особенности Антии, приходится все время спасать свое целомудрие от людей разного состояния, встречающихся на их пути, и непрерывно подвергаться смертельной опасности.

В Антию влюбляются: благородный Перилай, индиец Псаммид, разбойник Анхиал, стерегущий ее сторож, военачальник Полиид, благородный разбойник Гиппотой. Пребывая в рабском звании, она, наконец, попадает в дом разврата, но благополучно спасается и оттуда. Разбойники пытаются принести ее в жертву Арею; она хочет покончить с собой, но врач дает ей снотворное средство, а разбойники находят ее в склепе пробудившейся и уводят в рабство; ее ввергают в ров с двумя огромными псами. Габроком становится объектом вожделений отвратительной злодейки Кюно; по ее клеветническому доносу его осуждают на казнь, причем он дважды спасается чудесным образом.

Встреча Габрокома и Антии происходит на острове Родосе, в том самом святилище бога Солнца, где некогда начались их скитания. Им помогает разбойник Гиппотой, в изображении которого с поступками злодея автор совмещает черты "благородного разбойника": последние под конец начинают преобладать. Для перехода от одного эпизода к другому часто применяются мотивы вещего сна, кораблекрушения, нападения разбойников, продажи в рабство. В двух случаях в роман вставлены самостоятельные эпизоды, весьма слабо связанные с основным сюжетом: история Гиппотея и юноши Гиперанта (III, 2); история Эгиалея и Телксинои (V, 1).

Объясняется ли это плохим качеством извлечения или это изначальный недостаток романа, но связь отдельных эпизодов чрезвычайно слаба; они примыкают один к другому и могли бы быть бесконечно продолжены в той же манере. Слабо обоснован мотив божественного вмешательства: оскорбленный Эрот карает Габрокома. Темп рассказа неравномерен. Неторопливое повествование первых глав сопровождается психологическими деталями, которые должны пояснить превращение робкой девочки в стойкую героиню, в дальнейшем, начиная с главы 13 книги I, преобладает конспективный рассказ, лишь время от времени перебиваемый патетическими декламациями (например III, 8). Как и у Харитона, наблюдаются стихотворные вставки (I, 6, 12; III, 2; V, 4).

Упор сделан на смену замысловатых событий, причем иногда фантазия Ксенофонта создает гротески: такова история старого Эгиалея, сохраняющего набальзамированное тело своей возлюбленной Телксинои и обращающегося с нею, как с живой (V, 1). Персонажи Ксенофонта — чисто условные фигуры. Обращает на себя внимание своей противоречивостью фигура разбойника Гиппотоя, то выступающего в роли кровожадного злодея (IV, 1), то проявляющего себя верным и нежным другом (V, 9). Социальная сфера, в которой совершается действие романа Ксенофонта, не та, что у Харитона: отдельные эпизоды разыгрываются среди разбойников, среди рабов, в темных притонах.

Быть может, это зависит от последующей переработки текста, но в "Эфесской повести" Ксенофонта резко выступают черты литературного примитива, которые позволяют говорить о народной книге, сохранившей в обнаженном виде традиционную сюжетную схему и позволяющей распознать в ней исконные и древние ареталогические элементы.

11. "ИСТОРИЯ АПОЛЛОНИЯ, ЦАРЯ ТИРСКОГО"

Если романы Харитона и Ксенофонта, сохраняя основной характер народной книги, вместе с тем тяготели первый — к историографии, второй — к ареталогии, то так называемую "Историю Аполлония, царя Тирского", известную лишь в латинском переложении V-VI вв. н. э., можно считать близкой к сказке. Обычно считают, что предполагаемый ее греческий оригинал возник в начале II в. н. э.