История Индии

В силу своей должности генерал-губернатора британских владений в Индии Гастингс был вовлечен во все индийские дела. Состояние Бомбея, хоть и вполне заслуженное, нельзя было игнорировать. Соответственно, в 1778 году Гастингс приказал шести батальонам сипаев отправиться через субконтинент в Гуджарат. Выступив с Бенгальского мыса в Авадхе, они добирались до западного берега большую часть года, но их прибытие, как и в случае армии, посланной по суше в Мадрас по следам триумфа Хайдара Али в Полилуре, существенно изменило расстановку сил.

Когда переговоры с Пуной провалились, Г&иквад, чье положение в Гуджарате было наиболее уязвимым, решил испытать судьбу. Между тем Махаджи Скиндия был глубоко шокирован, когда выяснилось, что самому сердцу его земель, в ста километрах к северу от Малвы, угрожает другая армия из Бенгалии. Их скалолазы даже забрались на утесы Гвалиора и захватили крепость, что считалась до сих пор самой неприступной твердыней Индии. Дома дела у маратхов пошли лучше, и, хотя их побили при Ахмадабаде в начале 1780-го, в 1781 году им удалось успешно отбросить британцев, двигавшихся через Гхаты к Пуне.

Тогда уже Скиндия попытался выступать миротворцем, а Гастингс, взбудораженный успехами Хайдара Али в Карнатаке, тоже собирался завершить противостояние. Поэтому враждебные действия окончились в 1781 году, а мирный договор, подписанный в Салбае, был ратифицирован в 1782–1783 годах. Первая маратхская война, как и первые две майсурские, не дала никаких территориальных приобретений ни одной из сторон. Маратхи, однако, сохранили свободу действий и обязали британцев отказаться от поддержки Рагунатха Рао. Гастингс, с другой стороны, мог поздравить себя с тем, что помог выпутаться Бомбею, продемонстрировал потенциал Британии наносить удары практически по всей Индии и добился того, что переговоры также урегулировали отношения Британии и маратхов с низамом, Майсуром и Францией. Это он считал основным итогом сделки.

Учитывая, что мир продлился четверть столетия, надежды Гастингса на долгое перемирие были обоснованными. Но миром англичане обязаны прежде всего поколению выдающихся вождей маратхов, правивших в середине 1790-х годов. Нана Пхаднависа, брахман, которого даже британцы признавали самым проницательным политическим лидером своего времени, продолжал контролировать Пуну до 1796 года. Когда юный пешва, от чьего имени он правил, вошел в возраст, его телохранители просто стали тюремщиками, а Пхаднависа сохранил власть. Он сражался по примеру Типу, в том числе не слишком активно поддерживал Корнуоллиса в ходе Третьей майсурской войны и совершил ряд территориальных приобретений в Карнатаке. Важнее то, что ему удалось устранить угрозу своему положению со стороны других вождей маратхов.

Это были Холкары из Индора, чьи основные владения в Малве переживали нечто вроде золотого века под властью Ахальябхаи, невестки Малхар Рао Хол кара. Судя по их переписке, Малхар Рао всю жизнь целиком полагался на мудрость юной Ахальябхаи. Он скончался в 1766 году, его никчемный сын, муж Ахальябхаи, умер раньше, а после умер и не менее никчемный внук. У Ахальябхаи не осталось очевидных конкурентов. Пол все равно не позволил бы ей наследовать трон, если бы она не выказала экстраординарные способности, завоевав уважение подданных и союзников, включая Пхаднавису Примерно за 30 лет твердого и сострадательного правления она принесла мир и процветание в южную Малву. Для администрации маратхов, напротив, ее правление было немногим лучше узаконенного вымогательства. Правление Ахальябхаи характеризовали «умеренные налоги и почти сакральное уважение к правам местных деревенских чиновников и собственников». Сэр Джон Малкольм, британский служащий, напрямую заинтересованный в заселении центральной Индии и собиравший устные воспоминания о ней в 1820-х годах, видимо, был не на шутку очарован ею:

Местные жители Малвы… считают ее святой и называют аватарой, или инкарнацией, Божества. Наиболее рациональным объяснением этого можно считать ее характер. В своей узкой сфере она является одним из лучших и наиболее идеальных правителей, существовавших когда-либо^{327}

.

Позднейшие биографы называют ее «царицей-философом», отсылая, вероятно, к «царю-философу» Бходжу, чья столица Дхар находилась на расстоянии недолгой прогулки верхом от излюбленной резиденции Ахальябхаи около Нармады, в священном городе Махешвар. Построенные при ней крепости и дороги обеспечили Малву дополнительной защитой, а покровительство храмам и другим религиозным учреждениям, даже в Варанаси и Дварке (Гуджарат), прославило ее по всей Индии. И слава ее жива до сих пор. «Сегодня в Малве у нее репутация святой, — сообщает современный автор. — Таков результат хорошего, честного правления»^{328}.