История Индии

Хотя война продолжалась менее года (1803–1804), она уничтожила власть маратхов и привела к торжеству Британии по всей северной и центральной Индии. В Декане к югу от Нармады Артур Уэллсли нанес поражение армиям Скиндиев при Ассае, в битве, которую будущий герцог считал более трудной, чем битва при Ватерлоо. Затем он повторил этот успех с Бхонсле при Аргаоне. Удивительно то, что бенгальская армия под командованием генерала Джерарда Лейка наткнулась на севере на силы Скиндиев. Оставшись почти без европейских офицеров, Скиндии тем не менее достойно проявили себя в финальной битве при Ласвари. Но потом Лейк занял Дели, обрушился на Агру и сместил императора Моголов (Шаха Алама, унылого и слепого 80-летнего старца в лохмотьях, в котором трудно было узнать того лихого князя, который назначил Клайва своим диваном). В других сражениях англичане лишили Нагпура Бхонсле Ориссы, а Скиндиев — остатков территорий в Гуджарате. В виде эпилога Холкар, а потом и Джат Раджа из Бхаратпура (около Агры) оказали упорное сопротивление и поставили в затруднительное положение силы генерала Лейка, прежде чем их принудили к повиновению.

Это был не совсем конец маратхов. Дорогая кампания Ричарда Уэллсли весьма смутила чиновников в Лондоне. Самовольный удар по Холкару стал последней каплей. Уэллсли с позором отозвали из Индии, и его планы по колонизации центральной и западной Индии так и не воплотились в жизнь. Тем не менее Дели, Агра и дельта Ганга — Джамны стали новым форпостом Британии на северо-западе.

Новая британская граница предположительно проходила на севере по Джамне, хотя некоторые вожди с земель между реками Джамна и Сатледж (Сатледжские княжества) предложили вступить в союз с генералом Лейком. Это повлекло за собой потенциальный конфликт англичан с Ранджитом Сингхом, юным лидером сикхов, отличившимся в отражении атак афганцев, потомков Ахмед-шаха Абдали. С тех пор как Ранджит оккупировал Лахор, он проводил политику завоеваний и альянсов, напоминавшую британскую. В 1805 году он укрепил центр сикхов в Амритсаре и обрел возможность превращать религиозное покровительство в политическую силу. Свой личный авторитет он распространил почти на весь Пенджаб, включая некоторые из «государств Кис-Сатледжа», как называли их англичане. Но пока царство Ранджита, как и Типу, впитывало в себя европейские черты и представляло угрозу Британии, сам Ранджит слишком трезво смотрел на вещи, чтобы брать на себя риск войны. По Амритсарскому договору 1809 года он уступил эти государства Кис-Сатледжу, поэтому Сатледж, а не Джамна, стал англо-сикхской границей. В обмен Ранджиту гарантировали признание Британией его независимой власти «раджи Лахора». Банальности о дружбе и невмешательстве для разнообразия не нарушались в течение следующих 30 лет. Раджа Лахора был сравнительно свободен от Британии и превратился в Магараджу Пенджаба, основателя наиболее выдающегося неколониального государства Индии.

В других местах результаты Второй маратхской войны были менее значительными. Британия сохранила свои завоевания в дельте Ганга — Джамны, в основном благодаря Скиндиям, чьи амбиции в дальнейшем сдерживались союзническим договором. Но из центральной Индии и Раджастхана пришлось уйти и отказаться от всех притязаний. Возможно, британцы пребывали в шоке от собственных завоеваний и точно были обеспокоены растущими затратами. Предсказуемым результатом стал хаос. Вожди маратхов, истощенные, опозоренные и глубоко оскорбленные расширением британских границ, вернулись к беспорядочному грабежу. Многие их отряды, жаждавшие оплаты, ушли в банды мародеров, так называемых пиндаров. Хроническое беззаконие распространилось от Малвы, от Берара Бхонсле, от Раджастхана в сторону Декана, Хайдарабада, британской Дельты. Вот четкий результат британской политики, или ее отсутствия — анархия, которая взывала к дальнейшему вмешательству.