История Индии

Пока британцы управляли остальными провинциями Индии, самостоятельность этих княжеств их не особенно заботила, поскольку каждое из них по отдельности заключало союз с Британией, находилось под присмотром британских чиновников и признавало британское превосходство. Но как только власть Британии в этих провинциях ослабела, проблема княжеств обострилась. Если британцы уйдут, станут ли эти государства действовать самостоятельно? Будут ли соблюдаться условия подписанных с Британией договоров? Будет ли по-прежнему признаваться превосходство Британии? И как будут совмещать левые из Конгресса свои претензии на автономию и территориальную целостность с правом наследования феодальной аристократии, которая не заботится о социальной справедливости и далека от вражды с британцами?

В феврале 1931 года по указанию из Лондона столицей страны был объявлен Нью-Дели. Это была последняя имперская причуда. Столица переносилась в хижины и трущобы, между старой столицей Шах-Джахана и засиженными летучими мышами стенами прочих старых Дели. Такой перенос служил отличным примером империалистического мышления того времени. Столица оказалась в священном сердце города, на красноватом акрополе, стоящем на вершине холма Райсина. Акрополь огибают классического вида секретариаты работы Герберта Бейкера, а венчает храм дома вице-короля, работы Эдвина Лютьенса, где стоят четыре колонны, означающие Канаду, Южную Африку, Австралию и Новую Зеландию. Эти колонны словно приглашают Индию в компанию британских доминионов. Но интересно, что в каждом из этих доминионов содержалась целая федерация различных провинций и протекторатов, которые подчинялись центральному правительству. Считалось, что лоскутное одеяло индийских провинций и княжеств тоже требует создания федерации.

Прогрессивной части британского населения и умеренной части индийского федерация представлялась не только средством дальнейшего дробления Индии, но и возможностью для широкого круга индийцев попасть в центральное правительство. Когда эту идею неожиданно поддержали большинство князей, сторонники федерации воспряли духом до высот холма Райсина. Но все же идея пришлась по вкусу не всем. Такие закоренелые империалисты, как Черчилль, противились всему, что ограничивало власть Британской империи, будь то федерация или что-либо еще. Проект создания федерации они встретили в штыки. Сходным образом отреагировала и большая часть Конгресса — они увидели в проекте попытку не объединить Британскую Индию с княжествами, а, скорее, их разделить. И, конечно, властвовать, разрушив единство индийского народа.

Подобные подозрения возникли не на пустом месте. Если центральное правительство становится федеральным, объединяя власть над провинциями и княжествами, Британия может сыграть роль инспектора. Княжества по-прежнему будут оглядываться на британских чиновников, защищаясь от любых посягательств на свою автономию. С такой поддержкой, да еще при содействии меньшинств (мусульман, сикхов и т. д.), британцы смогут повелевать большинством в федеральном центре. Таким образом, вопросы обороны и иностранных дел останутся под британским контролем на неопределенное время. Как и британские чиновники, которые будут и дальше обеспечивать службу индийской армии на благо Британской империи. Проще говоря, где бы создание федерации ни считалось путем к интеграции и независимости, в Индии оно привело бы к обратному результату — раздроблению и сохранению зависимости.

Несмотря на противоречивые возможности и раскол во мнениях, знаменитый закон о правительстве, принятый в 1935 году после обсуждений на конференции, оказался вполне однозначным. Хотя на деле федерация так никогда и не была создана, значительная часть этого закона была посвящена именно ей. Этот же закон сыграл важную роль в разделении 1947 года, в результате которого появились две конституции и два государства.

Другим неотъемлемым элементом этого закона нужно признать пакет реформ, запустивший долгий процесс индианизации и демократизации провинций. Но он фактически делал провинции автономными. Хотя пользу из этих реформ извлекали не все (действовали имущественные и гендерные ограничения), количество людей, имевших право голоса, увеличилось с семи до тридцати пяти миллионов. Число провинций тоже выросло. Синд отделился от Бомбея, Орисса — от Бихара. Все провинциальные собрания были реорганизованы так, что выбранные индийцами депутаты теперь составляли большинство и могли формировать правительство. Множество субъектов оставалось в подчинении центрального правительства, и многие силовые структуры оставались в подчинении британцев. Но с 1937 года, когда провели первые выборы по новой схеме, провинциальные правительства Британской Индии больше не нуждались в присмотре метрополии.