Читаем История инквизиции полностью

"Когда приводят еретика на суд, то он принимает самонадеянный вид, как будто бы он уверен в том, что невинен. Я его спрашиваю, зачем привели его ко мне. С вежливой улыбкой он отвечает, что ожидает от меня объяснений этого".

"Я. – Вас обвиняют в том, что вы еретик, что вы веруете и учите несогласно с верованием и учением Святой Церкви.

Обвиняемый (поднимая глаза к небу с выражением энергичного протеста). – Сударь, вы знаете, что я невиновен и что я никогда не исповедовал другой веры, кроме истинной христианской.

Я. – Вы называете вашу веру христианской, потому что считаете нашу ложной и еретической.

Но я спрашиваю вас, не принимали ли вы когда-либо других верований, кроме тех, которые считает истинными Римская Церковь?

Обв. - Я верую в то, во что верует Римская Церковь, и чему вы публично поучаете нас.

Я. – Быть может, в Риме есть несколько отдельных лиц, которые принадлежат к вашей секте, которую вы считаете римскою церковью. Когда я проповедую, я говорю многое, что у нас общее с вами, например, что есть Бог, и вы веруете в часть того, что я проповедую; но в то же время вы можете быть еретиком, отказываясь веровать в другие вещи, которым следует веровать".

Обв. – Я верую во все то, во что должен веровать христианин.

Я. - Эти хитрости, я знаю. Вы думаете, что христианин должен веровать в то, во что веруют члены вашей секты. Но мы теряем время в подобных разговорах. Скажите прямо: веруете ли вы в Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого?

Обв. – Верую.

Я. - Веруете ли вы в Иисуса Христа, рождавшегося от Пресвятой Девы Марии, страдавшего, воскресшего и восшедшего на Небеса?

Обв. (быстро). - Верую.

Я. - Веруете ли вы, что за обедней, совершаемой священнослужителями, хлеб и вино Божественной силою превращаются в тело и кровь Иисуса Христа?

Обв. - Да разве я не должен веровать в это?

Я. - Я вас спрашиваю не о том, должны ли вы веровать, а веруете ли?

Обв. - Я верую во все, чему приказываете веровать вы и хорошие ученые люди.

Я. - Эти хорошие ученые принадлежат к вашей секте; если я согласен с ними, то вы верите мне, если же нет, то не верите.

Обв. - Я охотно верую, как вы, если вы поучаете меня тому, что хорошо для меня.

Я. - Вы считаете в моем учении хорошим для себя то, что в нем согласно с учением ваших ученых. Ну, хорошо, скажите: верите ли вы, что на престоле в алтаре находится тело Господа нашего Иисуса Христа?

Обв. (резко). – Верую этому.

Я. - Вы знаете, что там есть тело и что все тела суть тела нашего Господа. Я вас спрашиваю: находящееся там тело есть ли истинное тело Господа, рождавшегося от Девы, распятого, воскресшего, восшедшего на небеса и т. д.?

Обв. - А вы сами верите этому?

Я. – Вполне.

Обв. - Я тоже верю этому.

Я. - Вы верите, что я верю; но я вас спрашиваю не об этом, а о том, верите ли вы сами этому?

Обв. - Если вы хотите перетолковывать все мои слова по-своему, а не понимать их просто и ясно, то я не знаю, как еще говорить. Я человек простой и темный и убедительно прошу вас не придираться к словам.

Я. – Если вы человек простой, то и отвечайте просто, не виляя в стороны.

Обв. - Я готов.

Я. - Тогда не угодно ли вам поклясться, что вы никогда не учили ничему несогласному с верою, признаваемой нами истинной.

Обв. (бледнея). – Если я должен дать присягу, то я готов поклясться.

Я. – Я вас спрашиваю не о том, должны ли вы дать присягу, а о том, хотите ли вы дать ее.

Обв. - Если вы приказываете мне дать присягу, то я присягну.

Я. - Я не принуждаю вас давать присягу, ибо вы, веря, что клясться запрещено, свалите грех на меня, который принудил бы вас к нему; но если вы желаете присягнуть, то я приму вашу присягу.

Обв. - Для чего же я буду присягать, раз вы не приказываете этого.

Тонзура.

Я. - Для того чтобы снять с себя подозрение в ереси.

Обв. - Без вашей помощи я не знаю, как приступить к этому.

Я. - Если бы мне пришлось приносить присягу, то я поднял бы руку, сложил бы пальцы и сказал бы: "Бог – мой свидетель, что я никогда не следовал ереси, никогда не верил тому, что несогласно с истинной верой".

Перейти на страницу:

Все книги серии Мировая история

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное