История инвестиционных стратегий. Как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний

Как оказалось, последний период был временем максимального напряжения. В некоторые дни 1000 немецких самолетов была задействована над Англией одновременно с тремя или четырьмя сотнями немецких бомбардировщиков и истребителей![96] 15 августа[97] в небе развернулась грандиозная битва на площади в 500 миль. Многие британские летчики на самолетах Spitfire и Hurricane совершили в тот день по три боевых вылета. 76 немецких самолетов были сбиты, 34 «Спитфайра»

[98] было потеряно, но RAF просто не располагали таким количеством опытных летчиков, каким располагали люфтваффе.

С другой стороны, люфтваффе имели ряд серьезных недостатков по сравнению с RAF, летавшими и сражавшимися над своей страной. Немецкие истребители имели лимит топлива примерно на 90 минут полета[99], 70 из которых уходило на перелет в Англию и обратно. Это означало, что после 20 минут полета над Англией они должны были прервать бой или рисковать исчерпать топливо и свалиться в пролив Ла-Манш. Из-за ограниченного радиуса действия немецкие истребители могли атаковать только юго-восточную часть Англии и Лондон. Остальная часть страны была в относительной безопасности, потому что бомбардировщики без сопровождения были уязвимы. Если немецкий самолет был сбит или поврежден, пилоту приходилось спасаться над Англией, и он неизбежно попадал в плен. Пилот Spitfire в тех же обстоятельствах мог отправляться в боевой вылет уже на следующий день, а если ему удавалось посадить поврежденную машину, то ее можно было отремонтировать.

К середине сентября RAF потеряли четверть своих пилотов и самолетов, был нанесен значительный ущерб инфраструктуре и вспомогательным объектам. Пять авиаполков были полностью выведены из строя, а вся сеть связи истребительного командования[100]

была на грани краха. В решающие две недели сражения с 23 августа по 6 сентября потери RAF составили 466 уничтоженных или поврежденных самолетов, а немецкие потери составили 385, из которых 138 были бомбардировщиками. RAF были настолько истощены, что недоучившихся курсантов забирали из летных школ и отправляли в бой. Черчилль признавал в своих записках, что еще несколько недель такой практики, и RAF будут уничтожены. В сентябре того года неизвестный пилот RAF прикрепил к стене своего дежурного помещения стихотворение У. Б. Йейтса «Ирландский летчик предчувствует смерть».

«Судьба исполнит свой обетЗа облаками мне, вдали.

С кем бьюсь, к тем ненависти нет,К тем, за кого я, нет любви»(Перевод Искандера Джерайды

)

Эти две недели были решающими, потому что обе стороны знали, что в период с 8 по 10 сентября фаза луны и высота прилива на юго-восточном и восточном побережье Англии были почти идеальными для высадки десанта. «Мы должны рассматривать следующую неделю или около того как очень важный период в нашей истории, – сказал Черчилль британскому народу в радиообращении 6 сентября. – Она стоит в одном ряду с теми днями, когда испанская Армада приближалась к Ла-Маншу, а Дрейк заканчивал свою игру в кегли[101]; или когда Нельсон стоял между нами и Великой армией Наполеона в Булони». Гитлер ответил в радиообращении 14 сентября: «Если люди в Англии спрашивают “почему он не приходит”, я могу успокоить их. Он придет».

Правда заключалась в том, что немецкое командование знало, что они все еще не достигли превосходства в воздухе, и что пока оно не установлено, наступление невозможно. Тогда 10 сентября[102] Геринг внезапно изменил тактику и перешел к ночным бомбардировкам Лондона – разумного объяснения этому не дали до сих пор. В течение 10 ночей люфтваффе бомбили лондонские доки и железнодорожные узлы, убивая множество гражданских лиц. RAF не были готовы к ночным боям, и бомбардировщики не подвергались опасности. Однако этот маневр дал RAF передышку, необходимую для отдыха пилотов и обслуживания самолетов. Позднее эксперты, пользующиеся всеми преимуществами ретроспективного анализа, категорически заявляли, что, не использовав свое уже почти достигнутое преимущество, прекратив борьбу с английской истребительной авиацией, Геринг потерял возможность завоевать господство в воздухе, без которого вторжение было невозможно осуществить.

С учетом современных знаний, можно предположить, что к 10 сентября Геринг и Гитлер пришли к выводу, что они не способны обеспечить успешного вторжения, и изменили тактику. Вероятно, это было мудрое решение. В то время было широко распространено мнение, что один немецкий солдат стоил двух-трех британских или французских солдат. Гунны были расой воинов[103], и средний немец был лучше обучен, вооружен, лучше мотивирован и находился в отличной физической форме. Но на британской земле силам вторжения пришлось бы иметь дело с возмущенным народом, и, вероятно, они были бы уничтожены после кровопролитной борьбы.