История искусств. Все, что вам нужно знать, – в одной книге

В первые двадцать лет XVII в. социальная структура Нидерландов была в определенной степени демократичной. Поначалу в Республике наблюдалось мало явлений милитаристского или аристократического характера. Но по мере роста благосостояния нации, особенно после перемирия 1609 г., богатые семьи начали демонстрировать патрицианские наклонности и манеры.

Граждане среднего класса, называемые бюргерами, покупали больше всего произведений искусства.

Художественный рынок середины столетия был наполнен исключительно полотнами скромных размеров, изображающими общепринятый диапазон сюжетов: натюрморты, пейзажи, морские пейзажи, одиночные и групповые портреты, жанровые сценки. Когда в 1631–1632 гг. Рембрандт переехал из родного Лейдена в процветающий Амстердам, центр голландской торговли, он смог получить выгодные заказы на одиночные и большие групповые портреты и вскоре был признан ведущим художником того времени. Как объясняет Уэйн E. Франитс, жанровые сюжеты его современника, Вермеера, отвечали пристрастиям и прихотям привилегированных покупателей, «плененных женской пышностью»², вдохновленных голландской литературой о любви. Что, к примеру, подтверждает картина «Кружевница» и другие работы этого автора. Питер Класс ван Рюйвен (1624–1674) – состоятельный житель Делфта, покровитель Вермеера, вероятно, был первым, кто приобрел его рисунки. Меценат владел примерно 20 картинами, включая «

Кружевницу», и, «скорее всего, находил данный аспект творчества художника чрезвычайно привлекательным и модным»³.

Голландцы с жадностью коллекционировали картины, развешивая их в больших и зачастую недавно приобретенных домах. Согласно «Описанию широко известного торгового города Амстердама», составленному голландским историографом Мельхиором Фоккенсом в 1662 г.: «Амстердам стал величайшим и самым могущественным торговым городом во всей Европе… наши соседи и иностранцы поражены, что за несколько лет он вырос до такого славного состояния»⁴

.

В Амстердаме и Лейдене коллекционеры произведений искусства жили в знаменитых домах на каналах, построенных в модных стилях такими архитекторами, как Виллем ван дер Хельм (ок. 1625–1675 гг.). Кроме того, состоятельные семьи приобретали дома в сельской местности и использовали свое богатство и статус для монополизации высших должностей в провинциях и округах.

Ян Вермеер. «Кружевница» (ок. 1669–1670 гг.). Вполне вероятно, что художник использовал камеру-обскуру при написании этой работы, что придает ей фотографическое качество

Неравенство между богатыми и бедными увеличилось, но после этого «смущения богатством»[9] возникли благотворительные организации⁵, заполнившие экономическую брешь, оставшуюся после ликвидации католических церквей и монастырей.

Бесчисленные основатели и регенты (управляющие) благотворительных организаций и учреждений заказывали произведения искусства у известных художников и проекты зданий у популярных архитекторов того периода. Групповые портреты, сегодня хранящиеся в музеях, раньше висели в залах заседаний. Неудивительно, что регенты и регентши предпочитали библейские или символические сюжеты, напрямую указывающие на благотворительный характер их организаций. Как отметил Сеймур Слайв: «Не удивительно узнать, что в составленной в 1786 году описи содержимого палаты богадельни стариков регентши Харлема значится картина „Добрый самаритянин“»⁶

. Большинство ученых утверждают, что «Женщина, держащая весы» Вермеера (1662–1663, Национальная галерея искусств, Вашингтон) – это популярный аллегорический натюрморт, говорящий о мирских сокровищах. Чаши весов пусты, но на столе лежат шкатулка с драгоценностями, жемчужное ожерелье и золотые монеты, а роковое взвешивание душ, на которое указывает висящая на стене картина Страшного суда, возможно, служит примером тонкого этического равновесия между духовной добротой и мирской скупостью. В стране, наполненной богатством и роскошью, «постоянное ущемление совести из-за самодовольства породило самосознание, которое мы считаем стыдливым»⁷.

Ян Вермеер. «Женщина, держащая весы» (1662–1663). Ранее работа была известна как «Женщина, взвешивающая золото», пока анализ не показал, что весы в руке женщины пусты