История иудаизма

Если вынужденная социальная изоляция итальянских евреев не отсекла их полностью от интеллектуального брожения эпохи Возрождения, это было во многом обусловлено огромным интересом к еврейским традициям со стороны христианских ученых-гуманистов, стремившихся наряду с греческой ученостью, врата которой распахнулись для Запада после 1453 года, освоить и древнее еврейское наследие. В конце XV века их рвение к овладению еврейскими знаниями особо подстегивала питаемая Пико делла Мирандолой и другими христианскими учеными надежда постигнуть тайны каббалы, которые, как думал Мирандола, позволят доказать божественность Христа. Одним из результатов внимания к каббале стала публикация в 1494 году немецким гуманистом Иоганном Рейхлином первой латинской книги по этому предмету. В 1517 году он же издал большой трактат «Искусство каббалы», в котором пытался продемонстрировать происхождение неоплатонизма и каббалы от одних и тех же мистических учений, через которые человечеству было явлено имя Иисус (для этого Рейхлин постулировал своеобразное еврейское написание имени Иисус, представляющее собой тетраграмматон с добавлением буквы шин

, символизирующей Логос). Каббалисты-христиане не всегда испытывали теплые чувства к традиционному иудаизму. Напротив, они объявляли истинным иудаизмом каббалу, противопоставляя ее «приземленному» учению Талмуда. Одной из их целей было использование каббалы в качестве оружия против закостенелой христианской схоластики.

Поначалу христианские ученые черпали знания о каббале в основном из латинских переводов, выполненных крещеными евреями, однако некоторые гуманисты втягивались в дискуссии с теми евреями, кто оставался верным своим традициям. В 1571 году еврейский врач Азария деи Росси, застигнутый в Ферраре сильнейшим землетрясением и искавший спасения в полях на окраине города, повстречал там ученого христианина, который задал ему вопрос о подлинном смысле отрывка из письма Аристея (христианин ошибочно предполагал, что существует написанный на иврите оригинал письма). Итог этой беседы поразил Азарию:

В это ужасное время, когда, как я уже говорил, я должен был оставить развалины собственного дома и искать жилье где придется, я по воле судьбы оказался в обществе множества миролюбивых людей к югу от реки По. Один из наших соседей, ученый-христианин, дабы провести время и отвлечься от горестных мыслей о землетрясении, читал книгу, которую я еще раньше начал с ним обсуждать, — книгу, где излагается история появления перевода нашей Торы. В то самое время он приблизился, приветствовал меня и попросил меня, как знающего древнееврейский оригинал (ибо он думал, что у нас, евреев, эта книга есть), разъяснить и уточнить некоторые места, которые в латинском переводе (а латинский язык ему был давно и хорошо знаком) показались темными. Когда я сообщил ему, что такой книги на иврите не существует, он был поражен и недоумевал, как столь славная история могла быть позабыта Израилем, которому она принесла бы заслуженную гордость… [6]

После этого разговора деи Росси, сам выдающийся и независимый во взглядах ученый, перевел «Письмо Аристея» на иврит. Позже этот перевод вошел в более обширный труд Азарии — «Меор эйнаим» («Свет очей»), опубликованный им в Мантуе в 1574 году, за несколько лет до смерти. Этот труд представляет собой замечательное научное исследование еврейской истории, хронологии, поэзии и культуры, с привлечением множества классических латинских и греческих источников (с первыми деи Росси был знаком в оригинале, вторые читал в латинских или итальянских переводах).