История христианской церкви в XIX веке. Том 1. Инославный христианский Запад

Личность Э. Ренана представляет собою весьма интересное и даже поучительное явление в психологическом отношении, давая поразительный пример того, как в круговороте исторических веяний могут сбиваться с истинного пути и погибать для истины даже даровитые люди. Родом из Бретани (род. в 1823 г.) Ренан, как известно, получил свое первоначальное воспитание в самом глубоком церковно религиозном духе, отличающем вообще его соотечественников, которые, живя в стороне от всех треволнений современной мысли и жизни, с поразительною простотою и сердечностью хранят веру и предания своих отцов. В виду этого для родителей его не могло и представиться высшей цели честолюбия, чем то, чтобы сын их поступил в духовное звание и сделался священником, хотя этот шаг в римско-католической церкви имеет ту трагическую для родового честолюбия сторону, что с ним связан вопрос о прекращении рода. Маленький бретонец действительно поступил в местную провинциальную духовную семинарию, в своем родном городе Третье, где сразу обнаружил свое сильное дарование, которое вместе с глубоким религиозно -нравственным настроением давало повод духовно-учебному начальству надеяться, что из него со временем выйдет недюжинный поборник и представитель римско-католической церкви. С этою целью он для дальнейшего богословского и научного образования был отправлен духовным начальством в Париж, где и проходил курс сначала в общеобразовательной коллегии св. Николая, а затем в специально-богословской высшей школе св Сульпиция. Ренану в это время было около шестнадцати лет и этот переход из глухого провинциального городка в шумную и блестящую столицу произвел громадное впечатление на молодого бретонского юношу. В своих «Воспоминаниях» он сам говорит, что этот переход имел такое сильное значение для него, какое мог бы иметь внезапный скачек с Сандвичевых островов во Францию. А для цельности его церковно-религиозного миросозерцания он имел совершенно такое же значение, какое для Лютера первое посещение Рима. Тут пред ним открылся совершенно новый, дотоле неизвестный ему мир. Коллегия св. Николая, это детище иезуитизма, созданное для того, чтобы, служа заведением для совместного образования даровитейших представителей церкви вместе с детьми влиятельной, высшей родовой аристократии, оно могло поддерживать и укреплять связь между церковью и высшим светом, отличалось обычным недостатком иезуитских институтов. Воспитывая молодых людей в крайне одностороннем, схоластическом духе, способном набросить тень на самое христианство, во имя которого однако же и велось это воспитание, она вместе с тем не могла совершенно закрыть своих питомцев от влияний окружающего мира с его опасными искушениями и веяниями. И эти веяния, исходившие от представителей модной, конечно, либеральной и антицерковной литературы, бурным потоком врывались в коллегию и прелестью своей новизны увлекали томившуюся на схоластике молодежь, пробуждая в ней сначала неверие, а затем и прямо вражду ко всему церковному и религиозному, естественно отождествявшейся в ее умах с ненавистной ей схоластикой33

. Этому увлечению поддался и молодой Ренан, особенно когда он заметил, что самая религиозность его новых учителей – парижских патеров совсем не походила на столь симпатичную ему бретонскую искренность и простоту, и отличалась явною деланностью, ходульным благочестием, чисто иезуитским бездушием, так что и самое богословие, потеряв свою серьезность и глубину, превратилось в какую-то пеструю смесь положений, рассчитанных на разум и вкус кисейных барышень. При виде всего этого в душе молодого бретонца впервые произошла та трещина, которая имела для него столь роковые последствия.