История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

Оставив в Мемеле королеву Луизу, безутешную вдохновительницу гибельной войны, король Пруссии присоединился к императору Александру на берегах Немана. Скромный Фридрих-Вильгельм, хотя вовсе не разделял безумных иллюзий своего молодого союзника после битвы в Эйлау, тем не менее отказался от мира под его влиянием и теперь предвидел, что заплатит за свой отказ большей частью своих владений. Александр пребывал в великом унынии, в точности как после Аустерлица. В последних событиях он винил генерала Беннигсена, который обещал ему то, чего сделать не смог, и чувствовал себя не в силах продолжать войну. К тому же его армия отчаянно требовала мира, не понимая, за кого воюет. Не за пруссаков ли, которые не умеют защитить свою страну? Или, может быть, за англичан, которые, столько раз обещав помощь, так и не прислали ее и думали только о захвате колоний? Пруссаки, в свою очередь, жаловались на варварство, невежество и жестокость русских солдат, но, соглашаясь с ними, яростно бранили Англию. Русские офицеры в полный голос говорили, что доблестных солдат, у которых нет никаких причин ненавидеть друг друга и даже завидовать друг другу, поскольку России и Франции в конце концов нечего делить, заставляют биться только ради англичан и их ничтожных амбиций.

Оба побежденных монарха разделяли горечь своих солдат в отношении Англии и еще лучше чувствовали необходимость отделиться от нее и немедленно добиться мира. Король Пруссии, желавший мира еще прежде и предвидевший, сколь дорого обойдется ему отсрочка, не жалуясь, лишь высказал мнение, что следует просить Наполеона о мире, и предоставил заботу вести переговоры императору Александру. Он надеялся, что друг, захотев гибельного продолжения войны, сумеет на переговорах защитить его лучше, чем на поле битвы. Они условились просить перемирия, а по предоставлении такового император Александр намеревался добиться встречи с Наполеоном.

Вследствие чего 19 июня князь Багратион вручил Мюрату на аванпостах письмо от главнокомандующего генерала Беннигсена, в котором тот, сожалея о превратностях войны, предлагал, в качестве средства положить им конец, заключить перемирие. Прибыв в ту минуту в Тильзит, Наполеон принял предложение с радостью, ибо начинал чувствовать всю затруднительность операций на столь удаленном театре военных действий. Почти год назад он выехал из столицы своей империи, и теперь испытывал настоятельную потребность туда вернуться и в частности собрать Законодательный корпус, созыв которого откладывал, не желая проводить его в свое отсутствие. Зная о настроениях в русской армии, Наполеон также склонялся к мысли, что может обрести в России союзника, в котором нуждался, чтобы навеки закрыть континент для Англии.

Он тотчас составил ответ, написав, что после стольких трудов, тягот и побед желает лишь надежного и почетного мира и что если перемирие может стать к нему средством, он готов его предоставить. Князь Лобанов тотчас прибыл в Тильзит, встретился с Наполеоном, рассказал ему о настроениях в окружении Александра и, обретя уверенность, что со стороны французов желание мира не менее живо, хоть и менее продиктовано необходимостью, договорился о перемирии. Наполеон требовал сдачи еще продолжавших оборону прусских крепостей Померании и Польши, таких как Кольберг, Пиллау и Грауденц. Но для этого необходимо было согласие короля Пруссии, в ту минуту отсутствовавшего в русской штаб-квартире. Опасаясь, к тому же, некоторого сопротивления со стороны Фридриха-Вильгельма предложению покинуть эти последние оставшиеся в его руках крепости, договорились о перемирии между французской и русской армиями, которое было подписано 22 июня принцем Невшательским и князем Лобановым, доставлено в штаб-квартиру Александра и тотчас им ратифицировано.

Затем для переговоров от лица прусской армии явился маршал Калькрейт. Наполеон выказал ему знаки великого уважения, как выдающемуся воину, и в особенности воину учтивому, который единственный среди офицеров его нации хорошо обращался с французскими пленными, и согласился на перемирие, не став требовать сдачи прусских крепостей. Он великодушно оставил в руках Пруссии этот залог, который не должен был беспокоить французскую армию, достаточно прочно водворившуюся на Висле в Варшаве, Торне и Данциге, на Прегеле в Кенигсберге и Велау. С маршалом Калькрейтом, как прежде с князем Лобановым, было подписано перемирие. Демаркационная линия, разделявшая воюющие армии, прошла по Неману до Гродно, затем вправо по Бобру до его впадения в Нарев, и наконец, по Нареву до Пултуска и Варшавы.

В ожидании начала переговоров Наполеон приказал Талейрану, уехавшему отдыхать в безопасный Данциг, тотчас прибыть в Тильзит.