История очевидца иных миров

— Нет, отчего же. — Крейван взял большой, но хрупкий с виду бокал, и посмотрел сквозь него на лампу, дававшую неяркий мягкий желтоватый свет.

— Армянский коньяк. Хорошая вещь. Хотя я пью только в особых случаях, таких, как сегодня, держу две-три бутылки про запас. Лёгкое питье, самое то для приведения мыслей в порядок.

Он поднял бокал:

— За скорое знакомство, безликий гость!

— За то, чему предопределено случиться.

Отставив бокал и ощущая на языке лёгкий привкус фруктов и каких-то специй, Фланахэн продолжил раздеваться. Уже забираясь на стол, лакированная поверхность которого ощутимо холодила кожу, Крейван спросил:

— Ты уверен, что хочешь смотреть? Зрелище-то не из приятных. Я, например, ни разу в жизни не видел, как это происходит. Некоторые безликие разобращаются перед зеркалом, немногие наблюдают за тем, как это делают другие. И то, и другое у нас считается извращением.

— Плевать, я не боюсь прослыть извращенцем у безликих. К тому же, не забывай — я же простолюдин, так? А значит, ваши нравственные правила на меня не распространяются. Такова природа моей простолюдинской натуры.

— Тогда пеняй на себя. — Крейван уже лежал, успокаиваясь и расслабляя один мускул за другим.

* * *

Десятью или пятнадцатью минутами позднее, Бреннан помог Крейвану спуститься со стола и набросил на содрогающиеся от холода и усталости плечи толстое одеяло. Лицо Старшего партнера, хотя и было необычайно бледным, в глазах светились не испуг и брезгливость, но удивление и что-то похожее на помесь уважения и зависти. По дороге в гостевую комнату, Фланахэн пытался говорить что-то хриплым и слабым голосом, но Бреннан попытку эту жёстко пресёк:

— Если надо — здесь душ. Вот туалет. Насчёт остального, я уже сказал: не беспокойся. А разговоры будут потом. Отдыхай, Крейван Фланахэн.

Глава 19

12/22/2013

Интересно, существует ли настоящая свобода? Мне иногда кажется, свобода — это понятие, внедрённое мыслителями разных эпох в умы простолюдинов, дабы последним было за что держаться во тьме повседневности. На Земле словом «свобода» принято разбрасываться, даже не отдавая себе отчёт в сказанном. Свобода вероисповедания. Свобода слова. Демократические свободы. Свобода половой идентификации. Свобода быть свободным. Свобода-свобода-свобода. Самые отвратительные деяния здесь оправдываются той или иной свободой. Тысячи людей умирают за свободу или во имя её. Миллионы пожинают плоды борьбы за свободу, погрязнув в нищете, умирая от голода, ограбленные и выброшенные на улицы. Революции, религиозные войны, репрессии и силовое принуждение к миру — всё должно приноситься на твердокаменный алтарь иллюзорной свободы. Воистину свободен может быть только мёртвый. Не знаю, высказывал ли кто такое мнение, наверняка да — в этом мире так много умных людей, выдающих на-гора сотни красивых изречений. До вчерашнего утра я считал утверждение это вполне соответствующим истине. Но тогда я проснулся, чувствуя себя абсолютно свободным. Свободным от обузы, носимой вот уже более трех недель, почти с самого своего появления под солнцем здешнего мира.

Личность Уильяма Маккуина казалась слабой и не инициативной. Она взбрыкнула, когда я опустошал тайники со «льдом», но и только. Она остро отреагировала на проклятья Энн Флауэрс — эта девушка была дорога не только моему сердцу. В остальное время матрица безропотно делилась нужной информацией, опытом и умениями, лишь изредка позволяя себе выйти на передний план. Как выяснилось позавчера вечером, когда я лежал на столе Дилана, способности личности Маккуина были мною сильно недооценены. Матрица настолько крепко укоренилась во мне, что для того, чтобы выдрать её, потребовались почти все силы безликого, отдавшего десятилетия занятию Ремеслом. Теперь мне даже кажется, что пробудь личность Маккуина в моём теле чуть дольше — я мог бы и проиграть в борьбе за главенство над ним. Но бес с ним, с Маккуином, его телом и его матрицей. Всё ушло в никуда, безвозвратно, как уходит вообще всё в каждом из миров, созданных Творцом. Сейчас я больше озабочен тем, как отнесётся ко мне Бреннан. Я был предельно откровенен с ним, буквально вывернув наизнанку своё нутро. Но что он решил и как поступит после своих размышлений, я мог только предполагать. Меня обнадёжило радушие Старшего партнера после, но я прекрасно помнил и наведённое на себя оружие до. Так или иначе, завтра-послезавтра даст ответы на все мои вопросы. А сейчас мои силы снова иссякли, и я ложусь спать.

12/24/2013