История одной истерии

— Так вот, — продолжил Шумилов, — поговорив с Катей по телефону, я понял, что вы, господин Собаневский, попросту посмеялись надо мной. Я связался с Зинаидой, чтобы уточнить, кто такая Екатерина Кроль, и узнал, что Катя представляет то же агентство, что и вы. Собственно, мне изначально нужно было обратиться за разъяснениями к Зинаиде, но я отчего-то решил довериться лучшему, как утверждает молва, детективу города. За что и поплатился.

— Дело в том, что, как вы изволили выразиться, лучшего детектива города никому бы никогда в голову не пришло нанимать как простого исполнителя, — решил все же раскрыть свои карты Георгий. — А вам пришло. Отчего-то вы побоялись поделиться со мной всей информацией.

Слова Георгия тоже показались мне убедительными. Настороженное отношение к издателю тут же вернулось ко мне. Как всегда, присутствуя при спорах двух одинаково сильных противников, я чувствовала себя неуютно. Доводы обоих казались мне обоснованными, и я металась от одного мнения к другому, не находя в себе силы заняться чем-нибудь более полезным.

— Так на что же вы жалуетесь? — продолжал между тем Жорик. — Указания ваши я выполнил в точности. Установил личность Катерины, установил за ней слежку. Когда вы мне позвонили после ухода Кати от вас, я попросил объяснить толком, что произошло. Вы сказали, что сейчас это не важно и что в мои задачи входит исключительно навести справки. Я не стал ничего объяснять вам, потому что вы со своей стороны не взяли на себя труд объяснять, зачем вам это нужно и чем вызван столь повышенный интерес к моей… м-м… сотруднице.

— Мы компаньоны! — грозно напомнила я Жорику, не стесняясь присутствия Шумилова.

Кочуя из образа потенциального заказчика в роль потенциального преступника и обратно, издатель перестал расцениваться мной как персона, на которую нужно производить благоприятное впечатление. Пусть со своей репутацией сначала разберется.

— Мои условия таковы: или вы отдаете мне бразды правления следствием и при этом обещаете быть откровенным, потому что внутри следственной группы не должно быть никаких тайн, или разбирайтесь сами, — твердо сказал Георгий и расстроил все отвратительным завершением: — У меня и без разборок между подругами вашей дочери дел по горло.

— Что ж… — Шумилов слегка приподнял подбородок, и я вдруг заметила, какие одинаковые у них с Жориком выражения лиц. Оскорбленные в лучших чувствах благородные сэры холодно смотрели друг другу в глаза. — Значит, исход нашей встречи определен.

Жорик сдержанно кивнул и уже начал крутить педали, дабы отплыть от столика Шумилова. Я, рискуя сломать любимые шпильки, изо всех сил уперлась ногами в свою часть педалей. Оказывать сопротивление долго я бы не смогла, но тут меня выручил вовремя подплывший гидроцикл официанта. На покачивающемся столике были выдавлены специальные углубления для посуды. Ловким движением официант поставил передо мной дымящуюся чашку с кофе.

— Давайте прекратим это глупое выяснение отношений, — как можно более доброжелательным тоном произнесла я. — Я хочу выпить кофе в этом замечательном месте. Эдуард Семенович, Георгий ни в коем случае не хотел обидеть девочек. Говоря о разборках, он подразумевал, собственно, причины исчезновения актрис. Он просто некрасиво выразился.

Жорик собирался возразить, но я не дала ему вставить и вздоха.

— У нас ведь общие цели! Я так понимаю, что оба вы хотите выяснить причины исчезновения Ксении и ее подруг, так?

— Так, — согласился Шумилов.

— Так, — согласился Жорик, но тут же испугался, что сдает позиции, и кинулся спорить: — Но при предлагаемых нашим потенциальным заказчиком условиях это невозможно. Он не до конца откровенен с нами. Например, не хочет сказать, чем ты, Катя, настолько напугала его, что он сразу стал взывать ко мне о помощи, да еще и на протяжении всего вашего разговора держал тебя под прицелом пистолета.

— Что? — не поверила своим ушам я.

— Как вы узнали? — ошарашенно прошептал издатель.

— Скажите, у вас есть разрешение на хранение оружия? И ответьте, пожалуйста, за что вы собирались пристрелить Катерину? Не заставляйте меня озадачивать этими вопросами моих бывших коллег из органов. Думаю, им достаточно будет услышать, что в течение всего разговора с Катериной вы ни на секунду не выпускали из руки пистолета. Того, что сейчас лежит в кармане вашего пиджака. Одного этого достаточно, чтобы заинтересоваться вами. Чем же так напугал вас человек, собирающийся расследовать дело об исчезновении подруг вашей дочери?

До этой тирады я считала, что склонность к преувеличениям и больное воображение — моя прерогатива. Увы, Георгий бил все рекорды, выдумывая что-то уж совсем несусветное. И как только ему такое в голову могло прийти?

— Не старайтесь зря, — после минутного раздумья произнес Шумилов, — ничего не добьетесь. Разрешение на хранение оружия у меня есть. А в том, что я решил повертеть его в руках, нет ничего противозаконного. Я ведь никому не причинил вреда. Катя, подтвердите. Ведь я даже не угрожал вам?

На этот раз я потерялась окончательно. Угрожал ли мне Шумилов? Хорошенький вопрос…