История одной истерии

— После исчезновения Ларисы Ксюша не находила себе места, — покорно заговорил издатель. — Уж я-то чувствую, когда с дочерью что-то не так. Предложил поговорить откровенно. Вместо этого Ксюша целых два часа расспрашивала меня о жилище Хомутова, о его родственниках, о его друзьях. Рассказала, что у того сумасшедшая идея сделать музей самого себя. На вопросы о том, как это связано с пропажей Ларисы, Ксюша отводила глаза, грустнела и произносила странное «может, как-то и связано». А еще долго теребила меня расспросами о глухонемом Петровиче. Он иногда помогает нашему завхозу, поэтому я знал, о ком речь, но понять, чем вызван столь повышенный интерес к нему дочери, так и не смог. От всех моих вопросов Ксюша, помявшись, отмахивалась и говорила что-то вроде: «Просто мне кое-что кажется». Мы никогда ничего друг от друга не скрывали, а тут она явно не хотела говорить. А после исчезновения Аллы Ксения совсем замкнулась. Казалось, какие-то ужасные сведения грузом лежат на ее плечах и это не позволяет ей думать ни о чем другом. Расспросы ни к чему не привели. Тогда я заявил, что немедленно отправляюсь к Хомутову с требованием объяснений. Ведь Хомутов был единственной зацепкой, которая как-то увязывалась с переживаниями дочери. Ксюша запротестовала. «Нельзя идти к Хомутову! Нельзя! Когда все прояснится, я обязательно объясню тебе почему. Пойми, если Петрович вдруг узнает, что ты наводишь справки, может случиться непоправимое! Речь идет об очень важных для меня вещах!»

— И вы никому не рассказывали об этом разговоре?

— Этот разговор случился вчера. После него я решил провести самостоятельное расследование и поручил Зинаиде Максимовне найти детектива. — Шумилов, усмехаясь чему-то в глубине себя, повернулся к Жорику. — Когда ко мне явилась ваша Екатерина, я несколько оторопел. Привык решать серьезные дела с солидными людьми. Вы действительно не похожи на детектива.

Я открыла рот, чтобы запротестовать, но не успела.

— Теперь я понимаю, что ошибался, — поспешил заверить Шумилов. — С самого начала я насторожился, услышав от вас про Хомутовский музей. Потом вы сказали о глухонемом. Честно говоря, в какой-то момент разговора я даже подумал, что вы откровенно признаётесь в похищении девочек и пришли требовать выкуп.

— Понятно, — удовлетворенно кивнул Жорик и начал командовать: — Катерина, запиши: «Немедленно разобраться с Хомутовым», — и ткнул в мою сторону указательным пальцем. — А вы, Эдуард, обязаны обзвонить всех известных вам родственников и Ксениных друзей, пытаясь выяснить, не у них ли девочка. Вы ведь еще не делали этого, правда?

— Не делал, — закивал Шумилов. — Не хотел никого пугать. И еще… — В голосе издателя сквозило отчаяние. — Вы сейчас предлагаете мне сделать именно то, чего Ксения умоляла не предпринимать. В письме она просила не беспокоить никаких родственников и знакомых. И ранее она просила ничего не выяснять у Хомутова… Правда, — он спорил сам с собой и явно испытывал замешательство, — мое обращение к детективам она бы тоже точно не одобрила.

— О письме стоит поговорить отдельно, — не обращая внимания на переживания клиента, продолжил Георгий. — Где оно? Что в нем было написано?

— Оно у меня, — растерялся издатель. — Но Ксения просила никому его не показывать.

— Не волнуйтесь, — решила все же успокоить Шумилова я. — С Хомутовым мы будем разговаривать очень осторожно, чтобы не пробудить в нем никаких подозрений о наведении справок. А в разговорах с обзваниваемыми знакомыми и родственниками вы можете что-то придумать. Поручите обзвонить их вашей племяннице, например. Никто не удивится, что Кристина что-то перепутала и стала искать сестру там, куда та вовсе и не планировала ехать.

— Это все так ужасно, — скривился Шумилов. — Терпеть не могу врать. К тому же я не хочу, чтобы вы, или полиция, или кто бы то ни был другой лезли в личную жизнь Ксении.

После короткого раздумья он счел нужным пояснить:

— Знаете, как получилось с Ларисой? За те два дня, что полиция вела активные поиски, они переполошили всех знакомых. Наделали гору ужасных предположений, компрометирующих и окружение, и саму Ларису. Даже позволили себе изъять личный дневник девушки и не стесняясь говорили каждому из знакомых, что именно думала о нем исчезнувшая. «Лариса пишет, что ваши чувства явно охладели и что она лучше сходит сегодня с Ксенией в новый водный ресторан, чем встретится с вами, — прямолинейно спрашивал следователь у Лариного парня, знать не знавшего ни о каких ее походах в “Бульк”. — Чем это вызвано?» Ксения была в ужасе от столь наглого вмешательства в личную жизнь подруги. Следствию эти методы ничего не дали. А Ларисе, возможно, испортили жизнь. Я бы не хотел, чтобы с репутацией Ксении произошло что-то подобное.

— Об этом можете не беспокоиться. Мы гарантируем вам корректные методы работы, — поспешила заверить я.