История петербургских особняков. Дома и люди

Придворный лекарь великого князя Павла Петровича даже вызвал его на дуэль, но Калиостро со своей стороны предложил оригинальные условия поединка: каждый из противников должен был дать другому пилюлю с ядом, и тот, у кого окажется лучшее противоядие, будет считаться победителем. Неизвестно, принял ли придворный врач эти условия, но известно, что 1 октября 1779 года «Санкт-Петербургские ведомости» в рубрике «Отъезжающие» поместили такую заметку: «Господин граф Калиострос, Гишпанской полковник, живет по Дворцовой набережной в доме г. генерал-поручика Меллера».

Граф Калиостро

А спустя две недели после того, как самозваный полковник тихо отбыл из Петербурга, те же «Ведомости» сообщили ему вдогонку:

«Господин Нормандес, Испанский поверенный в делах при здешнем Императорском дворе, уведомляет чрез сие почтенную публику, что иностранец, назвавшийся в здешних Российских и Немецких ведомостях графом Калиостросом и полковником в службе Его Величества Короля Испанского, не известен в Испании ни под каким титлом и ни в каком не только полковничьем ниже другом каком чине. Он, имея о сем точные и достоверные известия, предостерегает публику, дабы оная не могла быть обманута чрез помянутое название». Тем и закончились приключения Калиостро в Петербурге.

В 1785 году в доме Меллера поселился выдающийся русский врач Нестор Максимович Амбодик (1744–1812), один из основоположников научного акушерства, автор медицинских словарей, специалист по ботанике. Ему принадлежит заслуга введения в практику столичных докторов акушерских щипцов. Получив диплом Страсбургского университета, он возвратился на родину и начал читать лекции по акушерству, физиологии и медико-хирургической практике.

О начале очередного курса «Санкт-Петербургские ведомости» печатали особое оповещение: «От Государственной Медицинской коллегии объявляется, что повивального искусства Профессор и Доктор Нестор Амбодик, окончив в минувшем месяце обыкновенные лекции ученицам, бабичьему искусству обучающимся, имеет долг снова начать оные сего Августа 19 числа и преподавать дважды в неделю… а посему как бывшие ученицы для повторения, так и другие в повивальном искусстве упражняться могут безденежно. Желающие… могут ходить к нему, жительство имеющему в доме его Высокопревосходительства, г. Генерала-Аншефа и Кавалера Ивана Ивановича Меллера, по берегу большой Невы реки под № 9».

Прошло несколько лет. Погиб хозяин дома, и его вдова решила продать особняк. Скорее всего, к этому ее принудили материальные соображения – как-никак, семеро детей, из которых четыре дочери, нуждавшиеся в приданом. Да и жилище, хотя и более скромное, имелось в запасе: кроме дома на набережной, генеральше принадлежал еще один участок в Литейной части, где были выстроены два небольших деревянных дома.

Объявление о продаже появилось в «Ведомостях» 28 октября 1793 года и содержало некоторые интересные подробности: «Продается на Литейной части по набережной линии у самого перевозу на Гагарину пристань покойного артиллерии г. Генерал-Аншефа… Барона Ивана Ивановича Меллера Закомельского каменный большой дом о трех етажах с двумя большими флигелями, наулишным и надворным, двуетажными, и с принадлежащим к тому дому другим, каменным же особо отделенным домиком, прикосновенным к наулишному флигелю, со всею в том доме мебелью и протчею принадлежностью, не оставляя ничего; при тех же домах имеется довольное число людских, каретных сараев, конюшен, погребов летних и зимних, с пространным местом и с коего получается ежегодного доходу до 3500 рублей».

Однако продажа недвижимости в те времена шла туго, и охотников долго не находилось. Только 19 января 1797 года вдова продала дом сенатору П. В. Мятлеву за весьма невысокую цену – 20 тысяч рублей. О том, что она была невысока, можно заключить из следующего: сам Мятлев, купив участок, спустя пару дней заложил его, но уже за 40 тысяч. Так или иначе, дело было сделано. Новый владелец занимал в ту пору должность директора Ассигнационного банка и пользовался ею с немалой выгодой для себя.

Вообще, Петр Васильевич был личностью крайне противоречивой: европейски образованный, обладавший острым и веселым умом, он находился в дружеских отношениях со многими из тогдашних литераторов – Богдановичем, Фонвизиным, Дмитриевым, Карамзиным. При Екатерине, так же как и при Павле, Мятлев находился на самом хорошем счету, зато Александр I относился к нему чрезвычайно неблагосклонно: его имя он упомянул в числе придворных своей бабки, которых не желал бы иметь у себя даже лакеями. Надо полагать, для такого суждения у него были достаточные основания.

П. В. Мятлев

П. К. Разумовский