История последних политических переворотов в государстве Великого Могола

Вот почему Великий Могол, магометанин, а следовательно враг язычников, держит всегда у себя на службе множество раджей, которых он ставит наравне с другими эмирами, пользуясь их услугами в армии так, как если бы это были магометане. Не могу удержаться, чтобы не описать тут суровый прием, оказанный Джасвант Сингху его женой — женщиной из рода (династии) Рана, после его поражения и бегства. Когда ей доложили, что Джасвант Сингх приближается, и рассказали о том, что произошло на поле битвы, с какой доблестью он сражался, как у него осталось не более четырехсот-пятисот человек и он, не будучи в состоянии долее держаться, вынужден был отступить, — жена, вместо того чтобы послать кого-нибудь его встретить и утешить в его несчастье, сухо приказала запереть ворота крепости и не пускать этого подлого человека; он ей не муж, она не желает его больше видеть, зять великого Раны не смеет быть столь низким; он должен был помнить, вступив в столь знатную семью, что он обязан подражать ее доблести, словом, он должен был победить или умереть. Мгновение спустя ее охватывают новые мысли: она приказывает, чтобы ей приготовили костер, она хочет, чтобы ее сожгли, ее обманывают, несомненно, муж ее умер; иначе быть не может; немного спустя она вновь меняет решение, ее охватывает гнев, и она осыпает мужа потоком ругательств. Словом, она провела в таком возбуждении восемь или девять дней и не могла решиться принять своего мужа, пока не приехала ее мать, которая ее несколько успокоила и утешила, обещая, что как только раджа отдохнет, он соберет новое войско для борьбы против Аурангзеба и восстановит свою честь какой бы то ни было ценой. По этому случаю можно судить о храбрости женщин этой страны; я мог бы к этому добавить, что сам видел некоторых, сжигавших себя живыми после смерти мужа. Но я также покажу, что нет ничего сильнее общественного мнения, предубеждения, обычая, надежды и понятия о чести.

Дара, узнав обо всем, что произошло, впал в такой гнев против Казим-хана, что несомненно отрубил бы ему голову, если бы тот оказался у него под рукой. Он также страшно сердился на Мир-Джумлу, считая его первым и главным виновником несчастья, так как он дал Аурангзебу людей, денег и артиллерию; он решил убить его сына Махмед-Эмир-хана (Мехмет-Эмир-хана) и послать на базар, т.е. рынок публичных женщин, его жену и дочь, и несомненно в своем гневе он сделал бы нечто подобное, если бы Шах-Джахан с большой ловкостью и мягкостью не умерил его раздражения, указав, что Мир-Джумла не мог поступить так дурно и не мог питать к Аурангзебу такой дружбы, чтобы пожертвовать ради его выгоды своей семьей. Несомненно, Аурангзеб обманул его своими подлыми хитростями, и тот попался в ловушку.

Что же касается Аурангзеба и Мурад-Бахша, то счастливый исход первого столкновения так поднял их настроение и так воодушевил все их войско, что они почли себя отныне непобедимыми и способными преодолеть всякие препятствия. Чтобы еще более вдохновить своих солдат, Аурангзеб хвалился громко, что в армии Дары у него имеется тридцать тысяч преданных ему моголов; как оказалось впоследствии, это до известной степени соответствовало истине. Мурад-Бахш особенно рвался в бой и хотел идти вперед как можно скорее, но Аурангзеб, желая умерить его пыл, говорил, что армии необходимо отдохнуть некоторое время на берегу этой прекрасной реки; что он тем временем напишет всем своим друзьям и достоверно узнает о положении при дворе и состоянии дел. Поэтому он двинулся к Агре лишь после нескольких дней отдыха, шел очень медленно, чтобы все разведать как можно более тщательно и своевременно принять надлежащие меры.