История Рима от основания Города

28.

После возвращения Герофонта от Евмена Персей, обманувшись в своих надеждах, послал к Тенедосу начальников флота Антенора и Каллиппа с сорока легкими судами (к этому числу было прибавлено пять быстроходных лодок) охранять рассеянные между Кикладскими островами корабли, которые шли в Македонию с хлебом. Спущенные в Кассандрии корабли переправились сперва в гавань, находящуюся подле Афонской горы, а затем по спокойному морю на остров Тенедос, и начальники их отпустили стоявшие в гавани родосские открытые суда и начальника их Евдама, не причинив ему ни малейшего вреда и даже очень ласково обойдясь с ним. Узнав потом, что из числа принадлежащих им транспортных судов пятьдесят с другой стороны Тенедоса заперты стоящими при входе в гавань быстроходными кораблями Евмена, бывшими под начальством Дамия, Антенор, объехав поспешно гору Афон и удалив неприятельские суда, транспортные суда послал в Македонию, дав им для прикрытия десять легких судов, чтобы последние, проводив в безопасное место нагруженные хлебом корабли, возвратились к Тенедосу. Через девять дней те вернулись к флоту, стоявшему уже у Сигея; оттуда они переправились к Суботе, острову, находящемуся между Элеей и Хиосом. Случилось, что на другой день после того, как флот достиг острова Суботы, тридцать пять кораблей, называемых гиппагогами

[1236]

, отплыли от Элеи с галльскими всадниками и лошадьми и направлялись к Фанам, мысу на острове Хиосе, чтобы иметь возможность переправиться оттуда в Македонию. Евмен посылал их Атталу. Когда Антенору был дан сигнал со сторожевой башни, что корабли плывут по морю, то он, двинувшись от Суботы, встретился с ними между мысом Эритрейским и Хиосом, в самом узком месте пролива. Начальники кораблей Евмена вовсе не предполагали, что македонский флот крейсирует в этом море: они думали, что это римляне, то предполагали, что это Аттал или какие-нибудь отосланные Атталлом из римского лагеря люди направляются в Пергам. Но когда вид приближавшихся кораблей не оставлял уже никакого сомнения, а быстрое движение весел и направленные против них носы обнаружили приближение неприятеля, тогда поднялась суматоха. Сопротивляться не было никакой возможности, как по причине неповоротливости кораблей, так и потому, что галлы с трудом переносили даже тихую погоду на море. Поэтому одни из них, которые были ближе к твердой земле, отплыли к Эритрам, другие, распустив паруса, пристали к Хиосу и, бросив коней, беспорядочной толпой бросились бежать в город. Но так как корабли высадили македонян ближе к городу и в более удобном месте, то они избили много галлов, отчасти когда они бежали по дороге, отчасти у ворот, когда их не допускали в город; ибо хиосцы заперли ворота, не зная, кто бежит и кто преследует. Почти 800 галлов было убито, 200 взято в плен живыми; лошади частью погибли в море, когда разбились суда, а остальным македоняне подрезали жилы на берегу. Двадцать прекрасных лошадей вместе с пленными всадниками Антенор приказал отвезти в Фессалонику на тех же десяти суденышках, которые он послал ранее, и как можно скорее вернуться к флоту, сказав, что будет дожидаться их в Фанах. Почти три дня флот стоял около города; оттуда он двинулся в Фаны, и когда десять легких судов вернулись скорее, чем их ожидали, то поплыл по Эгейскому морю и переправился на Делос.

29. Пока происходили эти события, римские послы Гай Попилий, Гай Децимий и Гай Гостилий, двинувшись от Халкиды на трех пентерах, прибыли на Делос и нашли там сорок македонских легких судов и пять пентер царя Евмена. Святость острова и его храма защищала всех от насилия, а потому римляне, македоняне и моряки Евмена – все вместе – находились в храме, так как уважение к месту заставляло соблюдать перемирие. Антенор, префект Персея, всякий раз, как давали ему знать со сторожевых башен о появлении каких-либо транспортных судов на море, с частью легких судов сам преследовал их, часть своих судов разместил по Кикладам и все корабли, за исключением тех, которые направлялись с Македонию, или топил, или грабил. Кому мог, Попилий оказывал помощь, являясь или со своими кораблями, или с кораблями Евмена; но македоняне оставались незамеченными, выезжая ночью по большей части на двух или на трех яхтах.

Почти в то же самое время послы македонские и иллирийские прибыли вместе на Родос. Им придало значение в глазах родосцев не только прибытие кораблей, которые повсюду крейсировали между Кикладами и по Эгейскому морю, но и союз царей Персея и Гентия, а также слух о приближении галлов с большим количеством пехоты и конницы. И когда сторонники Персея, Динон и Полиарат, уже ободрились, то не только дан был благосклонный ответ послам царей Персея и Гентия, но открыто объявлено, что родосцы своим влиянием положат конец войне, а потому и сами цари пусть спокойно готовятся принять мир.