История Русской Церкви (1700–1917 гг.)

В то же время между Синодом и правительством появились новые разногласия по вопросу о размещении в монастырях инвалидов и уволенных с военной службы. Еще Петр I требовал, чтобы монастыри устраивали дома для престарелых и инвалидов. Соответствующие указы неоднократно повторялись впоследствии [796]

, а в 1753 г. из Кабинета императрицы в Святейший Синод было направлено требование сообщить о количестве содержавшихся при монастырях инвалидов. Святейший Синод доложил, что монастыри не могут определить точное число мест для инвалидов за неимением твердо установленных штатов. Переписка на эту тему затянулась на несколько лет. 6 октября 1757 г. Конференция Ее Императорского Величества направила Святейшему Синоду указ, который, наряду с решением проблемы инвалидов реорганизовывал управление церковными имениями. «В 30–й день минувшего сентября, — говорилось в указе, — Ее Императорское Величество, присутствуя Высочайшею Особою в Конференции, повелеть соизволила»: 1) церковными имениями должны управлять отставные офицеры; 2) церковные имения в финансовом отношении приравнять к частному землевладению; 3) доходы должны поступать в казну епархиальных управлений и монастырей; 4) на содержание тех и других разрешено использовать лишь суммы, предусмотренные штатами; 5) монастыри обязаны содержать инвалидов и с этой целью строить инвалидные дома; излишки средств должны поступать в государственную казну [797]

. Дополнительно от Святейшего Синода требовалось: 1) скорейшее определение монастырских штатов; 2) точные данные о доходах; 3) сведения о возможностях монастырей по принятию инвалидов. Причиной этой реорганизации явилась прежде всего неспособность Святейшего Синода отчитаться об экономическом состоянии имений и о доходах с них. Кроме того, государственная казна вследствие увеличения расходов в ходе Семилетней войны находилась в затруднительном положении, и потому примечательно, что Конференция Ее Императорского Величества, обычно занимавшаяся только вопросами внешней политики и войны, обратилась к проблеме церковных земель. Уже в августе того же года Конференция навязала Святейшему Синоду обязательный заем в 350 000 руб. И наконец, члены Конференции подготовили докладную записку о необходимости государственного управления церковными имениями. К тому же проблема инвалидов в условиях войны стала особенно настоятельной [798]

.

Ни одно правительство за полстолетия, пока вопрос о церковных вотчинах не мог выйти за пределы circulus vitiosus [порочного круга (лат.)], не проявило столько неспособности прийти к какому–либо ясному решению, столько колебаний и непоследовательности, как правительство Елизаветы. Вместе с тем, как справедливо подчеркивает А. Завьялов, за это время принадлежавшее Церкви право собственности на землю ни разу не подвергалось сомнению, вопрос ставился лишь о праве управлять ими [799]

. Едва ли причина этого кроется в том, что правительство якобы разделяло точку зрения иерархов XVII и XVIII вв., например, Арсения Мацеевича, или у правительства не хватало мужества просто захватить церковные имения. Скорее всего решающим моментом явилась половинчатость самой церковной реформы Петра I как в этом вопросе, так и в целом. Правительственная политика периода секуляризации исходила из идеи Петра о необходимости максимально рационального использования церковных вотчин в интересах казны, не считаясь с фактическим правом собственности Церкви, но и не затрагивая его юридически. Колебания правительственной политики зависели от состояния государственной казны в тот или иной момент и от решения, что в данный момент выгоднее, светское или духовное управление. При таких обстоятельствах Святейший Синод мог лавировать и, настаивая на своем праве собственности, бороться за частичное или полное управление церковными имениями. Разрешению многолетнего конфликта способствовало установление штатов, т. е. бюджета, епархий и монастырей, о котором вновь идет речь в указе от 6 октября 1757 г. Определив общую сумму, необходимую для содержания церковных учреждений, правительство могло бы свободно располагать излишками доходов с церковных имений. Однако ясность в этом вопросе была отнюдь не в интересах Святейшего Синода, который старался скрыть свои доходы и расходы под покровом неопределенности. Кажется, последствия установления твердых штатов Святейший Синод представлял себе намного яснее, чем правительство. В 1724, 1727, 1739 и 1740 гг. оно неоднократно напоминало Синоду о возможном установлении штатов, но каждый раз оказывалось далеко не так настойчиво, чтобы Синод не смог уклониться с помощью все новых отговорок. Каждый проект разверстки штатов Святейший Синод сопровождал ссылками на невозможность получить точные данные и отказывался признавать обязательным для себя. Нельзя даже утверждать, что Синод был в этом не прав, так как постоянные перемены в системе управления могли действительно сделать почти невозможным ясное представление о размерах доходов, получаемых с церковных имений [800].