История свердловского рока 1961-1991 От «Эльмашевских Битлов» до «Смысловых галлюцинаций»

Пока мужская часть «Трека» трудилась над инструментальными партиями, Настя успела отдохнуть на юге. Вернувшись в самом конце августа и спеша включиться в работу, она стала распеваться и сорвала еще «неакклиматизировавшийся» голос. Альбом оказался под угрозой срыва: сроки поджимали (в университете вот-вот должны были начаться занятия), а солистка не могла произнести ни слова. Хождение по врачам и курс лечения заняли неделю. Лишь 6 сентября у Насти прорезался голос, и она в авральном порядке записала вокал к трем песням.

Вечером 13 сентября приступили к микшированию. Студенты уже заполнили здание, поэтому сведение происходило по ночам. Результат одной из ночных смен пропал — напряжение в сети почему-то подскочило до 245 Вольт, и это отразилось на низких частотах. Все пришлось переделывать, растрачивая драгоценное время.

Наконец Игорь Скрипкарь сделал в дневнике группы торжественную запись: «17 сентября 1982 года в 21 час 10 минут по свердловскому времени в городе Свердловске на 7 этаже здания по улице Куйбышева, дом 48а, за дверью, обитой железом и обвешанной тряпками, за стальной решеткой была поставлена последняя точка в концерте. Этой точкой была запись «Гимна» на второй чистовик».

Отдохнув пару месяцев, «Трек» стал готовиться к четвертому альбому, который, увы, не состоялся. Впоследствии Полковник записывал альбомы «Наутилуса» (1983), Евгения Димова (1985), «Кабинета» (1986). Он всегда предпочитал работать самостоятельно, без помощи профессиональных студий. Таких в Свердловске было две: в телецентре и на киностудии. Но они не подходили дотошному «любителю»: «Там было больше технических возможностей, но мы, с нашим кропотливым подходом к звуку, не смогли бы писаться два месяца почти круглосуточно. Кроме того, в Свердловске не было профессиональных специалистов по записи рок-музыки. На телестудии в основном делали звуковое сопровождение картинки — это довольно простая задача. Запись саундтрека к фильму — это тоже совсем не то, что запись песни. Аппаратура у них была, конечно, лучше, а мы сами паяли, строгали и провода крутили. Но это окупалось полной творческой и организационной свободой».

Но не в каждой свердловской группе был свой Полковник, поэтому профессиональные варианты для многих выглядели крайне привлекательно. В телецентр в 1981 году проторил тропинку «Урфин Джюс». Затем там записывались многие: «Змей Горыныч бэнд» (1982), «Метро» (1983), «Рок-Полигон» (1983), «Апрельский марш» (1987 и 1988). Звукоинженеры телецентра Павел Карпенко, Александр Бочкарёв и Валерий Бабойлов набили руку на рок-материале и записывали его на достойном уровне. Естественно, им и в голову не приходило становиться «членами семьи» каждой группы, с которой они работали. Но они грамотно фиксировали все звуки, издаваемые музыкантами, и предлагали решения, которые, впрочем, не всегда группами принимались. Когда Аркадий Богданович, лидер группы «Метро», впервые оказался в студии телецентра, он просто растерялся: «Мы совершенно не умели работать со звуком. Спасало только то, что все песни были отрепетированы до автоматизма. Бочкарёв записывал наш материал, а мы ему всячески мешали — мы же думали, что лучше его знаем, как надо… В результате вокал на нескольких песнях завален. Правда, потом Саша не выдержал и начал голос вытягивать».

В 1987 году «Апрельский марш» писал в телецентре свой альбом «Музыка для детей и инвалидов». В заявке на пропуск через вахту группа значилась как «ансамбль завода имени Калинина «Апрель»». До этого «марши» пытались писаться самостоятельно, но, попав в огромную студию, по словам Виктора Холяна, обалдели: «звукопоглощающие панели с дырочками на стенах, сверкающий рояль, большой пульт, профессиональный звукорежиссер, который крутил его ручки… Бабойлов сам был музыкантом, и поэтому мы особо ценили его советы». Валера обладал определенным технологическим ресурсом и предлагал возможности его наилучшего использования: «Давайте здесь включим ревербератор, там — я разведу звук по каналам, а тут есть возможность спеть еще раз». Уложились в три ночные смены. Работой Бабойлова музыканты остались довольны, и через год свой следующий альбом «Голоса» «Апрельский марш» записал опять у него. И снова за три ночные смены.

Попасть на киностудию было гораздо сложнее. Телевизионные звукооператоры подхалтуривали, записывая рокеров в выходные и по ночам, а работа в огромном тон-ателье киностудии строго контролировалась начальством. Путь в эту святая святых лежал через кабинет директора и бухгалтерию, и пропуском туда служило исключительно гарантийное письмо об оплате услуг всей Свердловской киностудии. Раздобыть такую волшебную бумажку удалось только Александру Пантыкину: «Я всегда стремился записываться в профессиональных условиях. Я мечтал попробовать что-то новое и понять, могу ли я работать в настоящей студии. Захотелось узнать возможности многоканальной записи. Кто-то подсказал, что на киностудии есть подходящее оборудование».