История тела. Том 2: От Великой французской революции до Первой мировой войны

Чтение трактатов, посвященных мастурбации, позволяет выделить и другие виды порицания, пусть и менее значительные. К половому акту побуждают эпизодические физические порывы, тогда как онанизм (а частота этой практики постоянно растет) быстро превращается в привычку. Гениталии «истощаются», перестают нормально функционировать; их расслабленность приводит к непроизвольной потере драгоценного семени. Онанист — как было принято без особых на то оснований считать — обычно выполняет свои действия стоя или сидя[334]

и устает от этого больше, чем если бы находился в лежачем положении на теле своей партнерши. В объятиях у партнеров происходит интенсивное потоотделение, при мастурбации же — нет, а такой «обмен» долгое время считался питательным и тонизирующим. Тот, кто предается онанизму, не знает, что такое наслаждение, экзальтация, исступление, придающее любовникам сил. Наконец, мастурбации очень скоро начинает сопутствовать «ужас угрызений совести», которые в прямом смысле отравляют онаниста, поскольку душа и тело неразрывно связаны.

Дав определение «преступлению» против природы и общественности (грехом Тиссо его уже не называет), медики составляют список вредоносных последствий мастурбации в соответствии со своей неумолимой логикой. Во–первых, потеря семени влечет расстройства пищеварения. Онанист безудержно ест, но более не усваивает пищи. Он загнивает. Его мучает диарея, поэтому он такой худой. Затем следуют нарушения респираторной системы: несчастный онанист начинает хрипеть, кашлять, задыхаться. Но куда более серьезным является разрушение нервной системы, расшатываемой постоянными конвульсиями. В одних случаях она чрезмерно активизируется, что приводит к безумию и эпилепсии, в других — дряхлеет и становится причиной помутнения сознания и слабоумия. Само собой разумеется, что все сопровождается колоссальным ослаблением функциональности половых органов. В течение XIX века это представление только расцветает и завоевывает новые пространства. С закатом гуморальной медицины обвинений в выбросе спермы в кровь, конечно, поубавилось, но вера в болезнетворные преобразования, во взаимную связь между органами и в воспаление как причину болезней вписалась в предыдущую систему представлений. Однако отныне акцент переносится на напряженность работы воображения, уныние и истощение, вызванные частым излиянием семени. Иными словами, драматический образ деградирующего онаниста никуда не исчезает.

Последний наделяется едва ли не тератологическими чертами: исключительная худоба, бледное, серое или желтоватое лицо, мешки под глазами, прыщи — так с 1880‑х годов будут изображаться наследственные сифилитики. Несчастный, предающийся самоудовлетворению, постепенно начинает ощущать себя чудовищем и до ужаса боится, что это чудовище в нем признают окружающие. Музей восковых фигур доктора Бертрана, открытый в Париже, а затем в Марселе, представляет посетителям портреты агонизирующего от мастурбации молодого человека и девушки, которой угрожала бы та же участь, если бы ей не «посчастливилось выйти замуж и вернуться к нормальной жизни»[335]

. На одной из гравюр, иллюстрирующих работу доктора Розье[336]

, изображена «девушка, которую пришлось связать». Посещение музея Бертрана оказалось, как уверяют источники, очень эффективным и смогло наставить некоторых онанистов на путь истинный.

Предлагались самые разнообразные меры, как превентивные (на занятиях класть руки на стол, в кровати — поверх одеяла), так и исправительные (корсеты против мастурбации, разнообразные силки). Мы не станем останавливаться на этих подходах к телесным практикам, напоминающих современную им коррективную ортопедию. Добавим только, что медики при необходимости активно прибегали к целому набору лечебных средств, как–то: душ, компрессия промежности, перевязки, прижигание, электризация пениса, вставление зондов в уретру, а также втирание бромида и сока красавки. Кроме этого, воспитатели и гигиенисты советовали проверять спальные помещения, а также наблюдать за занятиями физической культурой. Они требовали, чтобы родители строго контролировали тела своих детей, были внимательны к тому, что происходит ночью в их спальне, производили осмотр предметов личного пользования, читали детскую переписку.

Остается вопрос о регулярности этих практик. Сведений об этом у историков очень немного, однако ряд приводимых в пример медицинских случаев позволяет судить о серьезности тревоги, терзающей, впрочем, не только онанистов. Она нависает также над жертвами непроизвольных, в частности случающихся во сне, поллюций. Эти несчастные в действительности полагают, что им угрожают те же беды, что и любителям рукоблудия. Так, молодой человек по фамилии Амьель, удрученный своей неспособностью остановить спонтанные эякуляции, делает на ночь уксусные компрессы и заставляет себя спать в кресле.