История царствования императора Александра I и России в его время. т.6

жизни Государя, полагая достаточным отреченіе его от престола, и когда, наконец, согласились на единодушное мненіе всех членов, о необходимости смерти Императора Александра для задуманнаго обществом преобразованія Россіи, они однакоже настояли на том, чтобы не посягать на жизнь прочих особ Императорской фамиліи и склонить к тому своих товарищей (¹²).

В том-же году (1823), во время стоянки войск 9-й пехотной дивизіи в лагере при Бобруйске, Муравьев и Вестужев-Рюмин хотели, в положенное время, ночью, с помощью нескольких сообщников, переодетых в мундиры солдат Саратовскаго полка, коим командовал член общества, полковник Повало-Швейковскій, задержать ожидаемых там Государя и Великаго Князя Николая Павловича, возмутить дивизію, и оставя в крепости гарнизон, быстро двинуться к Москве. Муравьев, желая открыть сношенія с Пестелем и воспользоваться его содействіем, чрез Василія Давыдова, вызывал его к себе в Бобруйск, но Давыдов не пріехал и не отвечал на письмо Муравьева, и по тому злодейскій замысел был оставлен (¹³).

Южнре общество, не ограничиваясь умноженіем членов и приготовленіями к явному возстанію, вошло в сношенія с польским—так называемым— Патріотическим обществом. Со времени ареста и наказанія, постигших Лукасинскаго и его товарищей, деятельность патріотическаго союза весьма ослабилась. Но, мало по малу, время ослабило страх внушенный открытіем заговора, и общество возобновилось в соединеніи немногих, но весьма деятельных членов: подполковника Крыжановскаго, князя Антона Яблоновскаго, референдарія Гржимайлы и секретаря Плихты; вскоре за тем, они пріобрели

главу в лице весьма уважаемаго своими соотечественниками, графа Станислава Солтыка. Не смотря на преклонность лет *), граф Солтык мог принести пользу обществу, как своим именем и близким родством с бывшим краковским епископом Гаетаном, так и опытностью, пріобретенною в исполнении высших государственных должностей. Вместе с ним КрыжановскіЗ и Яблоновскій образовали верховный совет общества,

целыо котораго было: соединить и сделать независимыми все части прежней Польши.

Князь Яблоновскій и другой член патріотическаго общества Оссолинскій, по частным делам своим, иногда бывали в волынской губерніи и на кіевских контрактах. Заметив между русскими офицерами неудовольствіе, выражавшееся вънескромных речах, при множестве свидетелей, и слыша толки о перевороте, долженствующем вскоре изменить весь существующій порядок в Россіи, они сообщали слышанное ими верховному совету патріотическаго общества. Волненія и мятежи, угрожавшіе Россіи, были весьма благопріятны для достиженія цели предположенной членами польскаго общества, которые, будучи весьма обрадованы полученными известіями, положили сперва разведать о видах и средствах русскаго общества, а потом, если найдется удобным, то и войти с ним в сношеніе. С своей стороны, Южное общество, получив от Бестужева-Рюмина сведенія о существованіи такогоже общества в Варшаве, пожелало иметь точнейшія о нем сведенія. В теченіи 1823 года, Сергей Муравьев - Апостол и Бестужев-Рюмин, исполняя порученіе тульчинской думы, открыли сношенія

*) Ему было около 80-ти леі.

с Поляками, чрез графа Ходкевича, который не принадлежал к обществу, но зная некоторых из его членов, обещал свое посредничество и дал русским уполномоченньга письмо к графу Прозору, помещику минской губерніи, однакоже вскоре потребовал письмо назад, уверяя, что в тоже лето один из членов польскаго общества пріедет в Бобруйск, где пазначен был сбор 9-й пехотной дивизіи, в которой служили Муравьев и Бестужев. Это обещаніе не было исполнено, но Ходкевич дал слово, что польскій депутата непременно явится в Кіев, на контракты 1824 года, и действительно Крыжановскій туда прибыл в назначенное время.

Совещаніе Сергея Муравьева и Бестужева с Крыжановским открылось объявленіем последняго, что он не имеет ни полномочія, ни права, заключать какія-либо окончательныя условія, и что единсвенная цель его есть установить между обоими обществами дружественныя связи. Вообще, не смотря на пылкость обоих русских депутатов и на" изъявленную Крыжановским готовность к искренним объясненіям, обоюдное недоверіе не замедлило обнаружиться. На слова Муравьева, что „чувства взаимной ненависти обоих народов, родившіяся во времена варварства, должны исчезнуть в просвещенном веке, когда пользы всех народов одне и теже, и по тому русское общество предлагает Полыпе возвращеніе прежней ея независимости и готово всеми средствами способствовать к уничтоженію вражды между обеими націями" — Крыжановскій отвечал, что „может быть

он сам, как и депутаты русскаго общества, выше такого чувства, но что сила обстоятельетв сделала сей предразсудок всеобщим, и не скоро будет можно уговорить Поляков

войти в связь с Русскими, а еще труднее внушить им доверіе; что, впрочем, хорошо былобы, еслибы Русскіе помогали Полякам в делах. для коих они пріезжают в Петербурга и Кіев».