История царствования императора Александра I и России в его время. т.6

скому. Вмесге с тем, он нескрывал своей ненависти к Австріи, покушавшейся на венском конгресе устранить его от наследства престола. Все это подавало большія надежды склонным к восторженности Италіянцам: одни видели в нем будущаго реформатора Піеыонта; другіе — человека, предназначеннаго к возрожденію всей Италіи. Поэты и литераторы наперерыв славили принца. Но многіе, изучая характер его, представлявшій странную смесь юношеской опромечтивости и старческой скрытности, и видя его колебанія между стремленіем объединить Италію и страхом потерять яаследство сардинскаго престола, не верили его либерализму. И действительно — он уже не раз остерегал правительство на счет замыслов, сообщенных ему карбонарами, что наконец заставило их ускорить исполненіе своего замысла, скрывъот принца, как время, так и место, первоначальнаго возстанія. Заговорщики, желая воспользоваться неаполитанским переворотом. отвлекшим австрійскую армію в южную Италію, решились открыть действія в Алессандріи, где карбонари имели болыиія связи. В ночи с 9-го на 10-е марта н. ст. они овладели тамошнею цитаделью, а на следующее утро составили временное правительство (giunta), которое должно было заведывать делами до образованія общаго управленія в Италіи. 11 марта н. ст. в голове прокламаціи о состояніи страны на военном положеніи, находились слова: „Reguo d'Italia", заключавшія в себе угрозу Австріи и всем италіянским государствам. Король Сардинскій, зная, что уполномоченный его на Лайбахском конгресе обязался, именем своего Государя, не изменять образа правленія в Піемонте, приказал, в ночи на 1-е (13-е) марта, напечатать объявленіе. в коем отказывался

даровать конститущю, потому что это могло дать повод к нашествію австрійских войск, а на следующій день, когда произошло возстаніе в Турине, отказался от престола, в пользу своего брата Карла Феликса, тогда находившагося в Модене, и отправился в Ниццу, назначив до прибытія новаго Короля регентом принца кариньянскаго. Уступая корону Карлу Феликсу, человеку грубому, упрямому и состоявшему под вліяніем лицемера-ханжи, герцога моденскаго, Виктор-Эмануил пріуготовил господство аветрійской партіи.

Тогда-же принц кариньянскій, увлеченный возстаніем жителей Турина в омут революціи, принуждеп был принять испанскую конституцію, учредить временную юнту и образовать новое министерство; но вслед за тем собственноручно написал губернаторам Савоіи, Генуи и Новарры, что он считает объявленіе конституціи не имеющим законной силы, пока она не утверждена самим Королем. Желая отнять у Австріи всякій предлог к вооруженному вмешательству, принц запретил народныя демонстрант и обещал амнисгію войскам, которыя перейдут на сторону правительства. Либералы, встретя сопротивленіе в своем прежнем покровителе, хотели задержать его, в виде заложника, либо даже убить его. Но это не удалось им и поставило во враждебное положевіе к ним принца, который, настойчиво держась принятой им системы, затруднял по возможности народныя вооруженія и не принял ломбардских депутатов, предлагавших поддержать піемонтское возстаніе старослуживыми бывшаго вице-короля Евгенія и тридцатью тысячами человек національной стражи. Лолучив, вслед за тем, строгое повеленіе Короля Карла Феликса—немедленно отправиться с войска-

ми верными престолу в Новару, и ожидать там дальнейших распоряженій, принц тайно уехал туда и сложил с себя регентство 9 (21) марта (⁹

). Как только получены были в Милане и Лайбахе известія о піемонтском возстаніи, то главнокомандующій австрійскими войсками в Ломбардіи, граф Бубна, принял меры к немедленному сосредоточенію своей арміи на реке Тичино. В то время, еще нельзя было сообразить, в какой мере распространится народное волненіе в Италіи, и по тому Императоры Александр и Франц сочли нужным усилить австрійскія войска в Ломбардіи значительными подкрепленіями. С этою целыо, русская армія, в числе более ста тысяч человек, собранная в Царстве Польском и в югозападных губерніях, должна была двинуться, частью чрез Австрійскую Силезію, частью чрез Галицію и Венгрію, в Италію (¹⁰). Главнокомандующим этой арміи был назначен герой Бородина и Кульма, увенчанный свежими лаврами побед на Кавказе, генерал Ермолов, который, находясь временно в Петербурге, получил Высочайшее повеленіе прибыть в Лайбах и пріехал туда в половине (в конце) апреля. Но возстаніе в Шемонте тогда уже было совершенно подавлено. Сам Ермолов, излагая эту эпоху своей жизни, пишет: „Конечно, не было доселе примера, чтобы начальник, предназначенный к командованію арміею, был столько, как я, доволен, что война не имела места. Довольно сказать в доказательство сего, что я очень хорошо понимал невыгоды явиться в Италіи вскоре после Суворова и Бонапарте, которым века удивляться будут. Русскому нельзя не знать, какія препятствія поставляемы были Суворову австрійским правительством, я из наших и лучших даже генералов,

не думаю, чтобы возмечтал кто нибудь ему уподобиться" (^и).